Правда, дождя не было
(пока!), да и прочих атрибутов радости вроде пледа или какао. Но бог с ними. Смурная
погода-то вот она! Радует разыгравшимся ветром, аплодисментами листвы,
беснующимися стрижами. Так хочется выбежать на улицу прямо босиком, широко
раскинув в стороны руки, и запеть. Ну, или хотя бы закричать, так как
некоторых, увы, бог красивым голосом и хорошим слухом не наградил.
Я бодренько шлепнула
пятками в пол, скинула свой старенький сарафанчик, который по-прежнему
использовала в качестве ночной сорочки, и рыбкой нырнула сначала в безразмерную
рубаху, а потом - в платье. Подпоясывалась я уже на выходе из комнаты. На
всякий случай, уходя, огляделась – не появилась ли на втором этаже еще какая
дверь. Но нет, все нормально, видимо, все-таки я в первый день свою комнатушку
просто не рассмотрела в потемках, а Захарий почему-то ее не предложил.
Генеральную уборку
сегодня на первом этаже делать не пришлось, а потому управилась я быстро. Единственное,
что расстраивало - ледяная вода, от которой пальцы на руках немели, а кожа шелушилась
и шла пятнами. Но это не так страшно, вот научусь пользоваться печкой, которая скромно
притулилась в углу кухни, и буду греть себе воду, сколько пожелаю!
Второй этаж отмывать
начала с собственной спальни. Да-да, собственной, раз уж Захарий промолчал про
мое самовольное заселение, так теперь меня отсюда не выгонишь - упрусь руками и
ногами, да еще голосовую атаку подключу.
Первым делом, что я
заметила в комнате, втащив туда ведро воды, так это совершенно целые стены и
потолок. Вот точно помню, левая часть помещения была погребена под завалом
прогнивших досок, над которым зияла дыра. А так как половина комнаты меня
вполне устраивала, на другую сторону я лишний раз старалась не смотреть. И вот
теперь никак не могла поверить своим глазам, неужели Захарий сподобился вчера
починить крышу и убрать отсюда хлам?
Я выглянула в коридор, но
там как торчали бревна и доски, так и оставались до сих пор не тронутыми.
Выходит, вот эта вся роскошь только для меня? Настроение у меня просто взлетело
до небывалых высот. Я с утроенным азартом принялась вымывать, скрести и
полировать все, что попадалось мне под руку. Оставив сверкать собственное
пристанище, я с не меньшим энтузиазмом взялась за кладовку, даже не вспомнив
про мышиное семейство, которое, похоже, как раз меня-то не позабыло и отчалило
восвояси. Дальше я до блеска начистила полы в коридоре, причем даже там, где с
проломленного потолка свисали деревянные осколки, рискуя тем, что в любой
момент мне прилетит по макушке старой балкой или черепицей. Слава небесам -
обошлось. Уверена, перила и лестница не были столь гладкими и чистыми, даже когда
вышли из-под рубанка плотника.