– А где кстати он? Договор был на
месячный запас, в пересчёте на ребятню, – хмыкнул он, приподняв
бровь.
– Транспортировочные контейнеры
фасуются на складе. Скоро доставят, – сухо сказала она.
– Ну так-то лучше, Селиночка!
Мужчина положил ладонь женщине на
плечо, в связи с чем она моментально схватила его руку и с
неимоверной быстротой вывернула за спину, перехватывая второй рукой
шею.
– Если гражданин третьей категории
ещё раз совершит телесный контакт со мной, гражданкой второй
категории, то я буду вынуждена деактивировать его двигательные
функции, – холодно произнесла она задыхающемуся мужчине на ухо и
резко отпустила его. Он упал на колени, откашливаясь.
– Психанутая польская бабища… –
пробормотал он на русском, вставая и держась за горло.
– Тупой русский валенок, – фыркнула
она на польском, но благодаря нейроинтерфейсу все друг друга
поняли.
– Грузи мелкотню в флайджет, – велел
мужчина охраннику, а тот оглядел на Селину и, получив от неё добро,
скомандовал движение по трапу.
В самом конце колонны детей подросток
невысокого роста и со светлыми волосами обернулся перед входом в
транспорт. Его чувства были подавлены Аутерием, но далеко не
полностью, а потому он отдалённо ощущал тоску, волнение и
безнадёжность от дальнейшей неизвестности в его судьбе.
* * *
Вечер, 5 сентября 2200 год,
Земная Федерация, Калининградская автономия, Советский округ, город
Раскольск, расконсервированный военный бункер №67, пункт досмотра и
распределения.
– Ты меня слышишь, шкет?! – услышал я
мужской рык, и мою щёку обожгло болью.
Я упал на пол и растерянно поглядел
на здоровенного дядьку перед собой. Он стоял в потрёпанной
коричневой броне с автоматом за спиной и продолжал что-то кричать.
Моё сознание прояснялось медленно и неохотно, словно я не мог до
конца проснуться.
Но в самом низу, перед глазами, я
увидел строчки нейроинтерфейса:
Стабилизация мозговых импульсов… 43.7%...
43.9%...
Стабилизация гормонального фона…
39.7%... 39.8%...
«Мама… Лиза…», – горько подумал я с
наворачивающимися слезами на глазах, но в слух сказал:
– Дядя… Что вы… сказали?
Я пытался лучше вслушаться в такую
знакомую речь, но странные инъекции в том детском доме словно
лишили меня разума непонятно на какое время.
– Какой я тебя дядя, щенок?! Я сказал
– встал, разделся и прошёл через сканер! – проорал он, хватая меня
за рубашку и поднимая перед собой.