Лилия Герань, демонстрируя исполнительность, не только вернула в глазах руководства прежние рейтинги, но и смогла уместно намекнуть, что «Барсик не против медалей». Вручая награду, министр по-отечески шепнул:
– Вот, Герань, за послушание. Или ты думала, что на революционерах школа держится? Пусть сей знак не позволит тебе сбиться с пути.
И Герань трепетала. В ее скромный кабинет сквозь кроны опилованных во время капитального ремонта деревьев прорывался теплый свет. Этот свет грел спину, распространяя по кабинету едва различимый аромат шерстяного пиджака Лилии. На столе среди кипы приказов возвышалась тарелка с ароматной сдобой, испеченной в обновленной школьной столовой, а за стеной методично жужжала ксероксом такая почти родная дура-секретарь. Душа Герани пела.
Однако, речь совсем не о ней и ее душе, закравшихся в контекст по причине дебелости автора, а о других обстоятельствах и событиях, повлекших череду стремительных взлетов и унизительных поражений, которые происходили приблизительно в эту же эпоху и приблизительно в этом же городе.
По улице Украинской, основательно запущенной дорожными службами, бежал, перепрыгивая через грязные кучи подтаявшего снега, высокий человек с газетой в руках. Его внешность, обернутая видавшим лучшие времена френчем, не выдавала в нем представителя богемной профессии. Однако это был широко известный в почти вымерших кругах газетных читателей художник-коллажист Серж Мозерсон, перебивавший себя то тем, то другим. С одной стороны где-то глубоко в душе было любопытно, как это существо умудряется существовать в современном коммерческом формате, обладая лишь талантами художественного склеивания изображений. С другой – нужно всегда помнить, что углубляться в Мозерсона ниже шапочного уровня опасно – такие персонажи в одно мгновение могли окружать, заталкивать в голову любые обязательства, а следующим днем уже стоять на чужом пороге со своим чемоданом. При этом их совокупный заем у доверчивого окружения, в том числе и на пропой, нередко достигал размеров годового бюджета какого-нибудь сельского муниципалитета.
– Куда летишь, Сержик? – загодя бросил знакомому редактор, потому что понял, что куда-нибудь деться с траектории движения Мозерсона было уже невозможно.
– А, – воскликнул коллажист, выбрасывая вперед сразу две свои бесконечные руки, – Ты только посмотри.