* * *
Осеннее утро. Екатеринбургский парк. Букинисты, художники, попрошайки. Зябко. Пытаюсь согреться порцией дешёвого, с квасным вкусом «Бархатного» пива. Вижу знакомый профиль. Ба! Да это Григорьев, замполит моего полка! Вот это встреча!
– Бывает же! – обрадовано восклицает командир.
Чокаемся, продолжаем общаться.
– Где же Пикассо теперь? Служит? – спрашиваю я. – Поди майора получил?
– Нет, капитан до сих пор, – улыбается замполит, – он же у нас ископаемое. Лет пятнадцать на одной должности. По-прежнему банчит портретами офицерских жён. Сто рублей – чёрно-белый, триста – цветной.
– А Скрипин всё «глаза высасывает»?
– В местной прессе недавно было… Не читал? – Григорьев убирает со лба несуществующий пот. – У нас в «колхозе» сержант пальбу устроил из автомата, из бойницы на складе у автопарка. Четверых срочников – насмерть. Вся дивизия на уши встала, оцепление выставили. БТР пригнали, перестрелка. В общем, сержант этот сам застрелился – последний патрон в рот…
– А Скрипин-то?..
– Его нашли позже. Говорят, ефрейтор, растерялся. Стрельба. Заметался. Скрипин его повалил на землю и телом своим прикрыл. Погиб, другими словами… К ордену его представили, в общем…
– Сивый, подъём! Старьё телевизор хочет посмотреть!
Сивый покидает койку и взбирается на подоконник.
– Давай, салага, новости посмотрим!
Молодой театрально дотрагивается правой рукой до кадыка.
– Президент Ельцин, – начинает пародировать новости солдат, – посетил с дружественным визитом Эфиопию, где провёл ряд деловых встреч…
Вскоре молодой окончательно теряет всю свою фантазию и замолкает. Тютиков пинает соседнюю койку.
– Эй, салага, иди, почини «ящик».
Разбуженный бросается за шваброй и через минуту колотит ей замолчавшего одногодку.
* * *
Вокзал будто сошёл с ума. Тютиков отвык от гражданской толпы. Глаза его бегали в разные стороны, и он чувствовал переполняющую душу радость. Дома! Оттоптал своё, теперь всё.
* * *
– А кто это там гуляет? – спросил дембель, когда мать несколько успокоилась и налила вернувшемуся в тарелку борща.
– Да это свадьба. Олеська замуж выскочила за твоего дружка Кольку.
Тютиков налился багрянцем. Леська была его первая любовь.
* * *
«Юноша, – начал менторским тоном человек в круглых очках и с крысиной мордочкой, – нам такие не нужны. У нас своих балбесов хватает. Вот если бы вы ремесло какое разумели – другое дело».