– Менять основание придется. – Сказал Никон. – А это работы!… Ой-ей-ей!
Но почувствовав приближающее уныние, резко встряхнул головой.
– Ладно! С Божьей помощью! Давай работать! Нечего рассуждать попусту!
И они приступили к работе.
Есть такое выражение: «Глаза бояться, а руки делают». Когда работа уходит в бесконечность, надо не смотреть за горизонт, а просто делать свое ежедневное дело. И тогда результат придет, каким бы далеким и недостижимым он не казался.
К первому вечеру у монахов уже болели руки, а на ладонях образовались пузыри.
– Забыл про перчатки наш эконом. – Сказал Феодосий, перевязывая ладони чистой тряпкой.
– Да где все упомнишь, – попытался оправдать его Никон. – Подвезет.
Когда стемнело, храм уже был очищен от мусора. Снаружи подготовлены места для предстоящих работ.
Уже кое-что!
Настроение даже приподнялось. Храм словно умылся изнутри. Появилась надежда на успех.
– А не перекусить ли нам, брат? – Весело сказал Феодосий. – Целый день без еды!
– Можно! – Никон сел на пустой ящик. – А то ноги не держат. – Что у нас здесь с провиантом?
Он зашуршал пакетами, разворачивая еду.
Только принялись за трапезу, как в дверях храма показался мужичок в замызганном камуфляже.
– Добрый вечер, божьи люди! – Поприветствовал он. – А мне уже доложили, что здесь приехали храм восстанавливать. Что ж, хорошее дело! А то здесь только мастера растаскивать! Не уследишь! Ничего святого в душе!
Он протянул широкую и крепкую руку.
– Разрешите представиться! Василий Иванович! Глава местного поселкового совета.
Монахи встали и с поклоном пожали руку.
– Да вы садитесь-то! Я, вижу, еду вашу прервал.
– Ничего, ничего, – закивали монахи.
Василий Иванович почесал в затылке.
– Только вот что я вам скажу, – начал он без предисловий, словно предупреждая предстоящие просьбы. – С материалом и людьми я вам вряд ли помогу. И не надо мне на совесть давить. Нет у меня ничего! Нет.
– Да мы ничего и не просим, – сказал отец Никон.
– Вы, может, и не просите, так самому хотелось бы помочь. Я понимаю, что делаете хорошее дело. Нужное. А то местный народ совсем одичал. Бога забыли из-за своих огородов. Простых молитв не знают.
– Это плохо, – согласился Феодосий. – Вот для этого и восстанавливаем.
– Я вот всю жизнь в армии прослужил. – Сказал председатель. – Даже коммунистом был в свое время. Хорошо хоть к концу жизни к Богу повернулся. А некоторые так и уходят. Хоть и крещенные в детстве, а по существу – нехристи.