Чжиген недоумённо моргнул, неосознанно возвращая меч на
место:
– Но, Риске!..
– Я сказал – нет! – одноглазый впервые повысил голос, заставив
своих соклановцев настороженно замереть. – Ты его не убьёшь. Тем
более… Посмотри на него внимательно.
Несмотря на ярость, клокочущую внутри, Чжиген послушно уставился
на Фрея. Спорить с Риске он точно не собирался.
– И?
– Так и знал, – презрительно выплюнул одноглазый. – Ты дурак,
если так и не научился замечать очевидных вещей. Разве ты не
понимаешь? Он ведь мечтает о смерти!
Фрей до боли прикусил щеку. Чжиген не спешил убирать меч, и
наточенный кончик обоюдоострого лезвия так и висел перед лицом
кузнеца.
«Если ты не можешь меня убить, – напрягшись, приготовился Фрей,
– значит, я тебе помогу!»
Он резко дёрнулся, пытаясь головой насадиться на остриё меча, но
в последний момент одноглазый снова взмахнул рукой, легко
отталкивая клинок в сторону от Фрея. За спиной кузнеца раздался
новый взрыв хохота:
– Нет, вы только посмотрите на него! Я оказался прав: этот
человек не просто не боится смерти – он стремится к ней!
Чжиген поджал губы так, что они побелели. Ему до жути хотелось
прикончить Фрея, но делать это после прямого запрета Риске он не
решался. Нагаки стоял в стороне, изо всех сил делая вид, что
происходящее его нисколько не касается. Он явно контролировал себя
куда лучше, чем более молодой товарищ, и всё же его недовольство с
головой выдавали играющие на скулах желваки.
– Я бы очень хотел, – снова заговорил одноглазый, – чтобы
однажды вы научились смотреть в лицо смерти так же безразлично, как
этот мужчина. Шаги Пути Воина – это, несомненно, очень важно, но
именно бесстрашие является главной доблестью настоящего бойца!
– Заканчивай уже, – поморщившись, как от зубной боли, не
выдержал Фрей. Последнее, что он хотел выслушивать, – это похвалы
от убийц его сына. – Прикончи меня и убирайтесь отсюда. Ваша
болтовня мне порядком надоела.
Нагаки окаменел. Лицо Чжигена побелело, и синяки отчётливо
выделились на нездорово бледной коже. Дерзость Фрея действовала
молодым воинам на нервы, но более опытного Риске, казалось, смутить
было невозможно.
– Убить? – одноглазый искренне удивился. Его голова вдруг
опустилась вниз, так, что Фрей столкнулся с Риске взглядом: в
единственном уцелевшем глазе не было ни следа той ненависти, что
буквально пожирала молодых соклановцев Духа, и это холодное
спокойствие человека, обладающего полной властью над ситуацией,
пугало Фрея куда сильнее. – Ты так и не представился, кузнец. Как
твоё имя?