Голос у Ромы усталый, тихий. Шишагов поглядел на жреца с
укоризной, и обратился к гостю святого места напрямую:
— Я и есть Роман-чужеземец, если ты в самом деле ко мне приехал,
— Рома широко, напоказ, зевнул, прикрыв рот ладонью. — Но лучше бы
ты приехал утром.
Незнакомец сдержался, заработав жирный такой плюс, и вроде как
даже развеселился. Положил руки на стол и красивым, сочным
баритоном поддержал растерявшегося хозяина:
— Ты бы всё-таки представил меня человеку, Савастей, иначе
выйдет, что мы с ним на улице познакомились.
Савастей пропустил между пальцами правый ус, потом провёл по
губам тыльной стороной ладони.
— Не знаю, какая муха тебя нынче укусила, Роман. Это хранитель
знания Азар из…
— Откуда я прибыл, я расскажу сам, — перебил жреца Азар. —
Спасибо, что познакомил. — Он помолчал, раздумывая, с чего начать,
потом развёл руками:
— Так, конечно, не принято, но будет лучше, если мы сначала
отпустим собравшихся, а потом поговорим вдвоём. Я приехал
пригласить тебя погостить некоторое время в нашем, скажем так,
поселении. Там живут люди, много поколений хранящие традиции
поклонения высшим силам и собирающие знания. Нам известно, что по
договору с родом почтенного Берегуни ты должен обучать его мужчин
воинскому мастерству до весны, но этот род считает, что работа
выполнена даже лучше, чем они ожидали.
Берегуня кивнул, подтверждая сказанное.
— Остальное сделают дружинники военного вождя, — говорун
повернулся в другую сторону.
Теперь кивнул Крумкач.
— С твоего согласия продолжить беседу мне хотелось бы на улице —
не в обиду гостеприимному хозяину, здесь слишком жарко. Позволь мне
проводить тебя до жилья, тогда по пути я смогу ответить на твои
вопросы.
Роман согласился, и перед тем, как выйти на улицу, подошёл к
Савастею:
— Извини, что так выставил тебя перед гостем — в самом деле
устал, и злость взяла — я с тобой секретов не разводил. Ну, без
обид?
— Иди уж, что с тебя взять. Гостя моего не обижай, пожалуйста.
Ему с такими горлохватами, как ты, дела иметь не приходилось
ещё.
На улице лёгкий морозец, после вчерашнего бурана снегу по
колено, с тропы сойдёшь — и завяз, поэтому Роман шагает рядом с
тропинкой, оставив утоптанный путь Азару. Над лесом желтоватой
лепёшкой висит Луна, её бок на добрую четверть изгрызли космические
мыши. Млечный путь небесным отражением Нирмуна делит небо пополам.
Влага дыхания вырывается из ноздрей облачками пара, чтобы осесть на
одежде мельчайшими кристаллами инея.