По горячему следу - страница 57

Шрифт
Интервал


— Рудик, тебе пастух идти. Спокойно. Говорить — враги через река смотреть. Стадо не гнать сам, бабы скотина в лес, медленно. Сам потом дом, наших баб охранять.

А вот сейчас, возможно, он совершит ошибку, но иначе никак нельзя, если хочешь человеческих отношений со всеми:

— Акчей ходит дом, шлем, доспех, оружие брать. Свой. Лук, колчан — тоже. Теперь я ругаться, вас гонять, вы делать как я сказал. Понятно?

И рыжая и белобрысая головы кивают. Рудик зашарил глазами по кустам, Акчей, напротив, опустил глаза в землю.

«Всё-таки хорошо его Гатал натаскал!»

Роман вскакивает, хватается рукой за ягодицы, орёт на парней, поднимает коврик, тыкает им в рожи молодым, размахивает руками, даже топает ногой — для наглядности. Сует неугодную подстилку Акчею в руки и гонит обоих к жилью, продолжая орать вслед на нескольких языках, в здешних краях никому неизвестных. Сам направляется к священному дубу, надеясь, что совершает не сильно большое святотатство — стаскивает с ветки синее махровое полотенце и делает вид, что вытирает задницу. Потом бросает тряпку на землю, выбрав участок почище, и, достаточно громко ворча, бредёт к жилью Печкура.

Хозяин собирается вытаскивать сети, возится со своим старшим на причале у лодок. Совсем уже готов был отплывать, но решил узнать, почему всегда тихий и спокойный гость орёт спозаранку.

Роман подходит к лодкам, перешагнув через охапку лыжных палок, возмущённо и громко рассказывает что-то на китайском, показывая на гостевую избу. От удивления у рыбака отвисает челюсть.

— Враг. За река. Много. Смотреть на мы сейчас. Бегать нельзя. Спокойно дом, готовиться, — обычным голосом говорит Роман и снова начинает кричать, показывать на свой зад и всячески возмущаться.

— Понял?

Печкур хлопает себя руками по ляжкам, показывает на Романа и хохочет, потом толкает парня перед собой и уходит домой. Через мгновенье сын выскакивает обратно — приносит Шишагову холщовые штаны. Плевать, что малы и чуток не дошиты — есть повод зайти в дом и переодеться.

Роман широким шагом направляется в своё жилище.

Акчей уже затягивает под подбородком ремень шлема. Спрашивает:

— Кто?

Шишагов пожимает плечами и машет рукой, примерно указав направление угрозы. Парень улыбается и трогает загудевшую в ответ тетиву лука.

Так, кто-то уже разложил на лавке геройский доспех. Роман поверх трофейной скандской льняной рубахи натягивает кожаную, затем кольчугу и покрывает металл доспеха кожаным панцирем, не ощущая тяжести. Затягивает на бёдрах пояс с ножнами, затыкает за него топор, берёт копьё, лук и колчан. Щиты пока за спину, один, второй… А вот новый шлем не напялить — не успел довести до ума. Приходится надевать тот, что подходит по размеру — в чехле из тиснёной кожи.