— Чего уставился? — дружелюбно осведомился он. Мэнни
был одним из немногих людей, осмеливающихся разговаривать с
Горлогориусом в подобном тоне.
— Я думаю, — сказал Горлогориус. — И думы мои
тяжелы.
— Опять плохие новости? — спросил Мэнни.
— Не так чтобы уж очень плохие, — сказал
Горлогориус. — Если не считать плохими новостями полное
отсутствие всяческих новостей.
— В нашей ситуации полное отсутствие новостей — это очень
плохая новость, — сказал Мэнни. — Ибо времени ждать
новостей у нас уже нет.
— Судя по твоему похоронному тону, стряслось еще что-то, о
чем я не знаю, — сказал Горлогориус.
— Небо обрушилось, — сказал Мэнни.
Горлогориус оторвал взгляд от хрустального шара и выглянул в
окно. Небо находилось, как ему и положено, довольно далеко сверху.
Светило солнышко, щебетали пташки…
— Местами, — уточнил Мэнни. — В смысле, оно
местами обрушилось.
— Жертвы были?
— Немерено, — сказал Мэнни. — Правда, в основном
побило орков и несколько крестьянских хозяйств.
— Удачно, — заметил Горлогориус.
— Еще башню Гриффина придавило немножко, — продолжил
Мэнни. — Ту самую, в которой Негоро с дружками засел.
— Потерян кто-то из основных персонажей?
— К сожалению, нет.
— Неизвестно еще, к сожалению это или к счастью, —
сказал Горлогориус. — Чует моя селезенка, не так все просто,
как нам казалось.
— А нового твоя селезенка ничего не чует? —
поинтересовался Мэнни. — Потому что мне вся эта бодяга никогда
простой не казалась.
— Ага, — рассеянно сказал Горлогориус. — Слушай,
ты Мерлина когда последний раз видел?
— Я не понял, это сейчас что? Неудачная попытка сменить
тему разговора? — поинтересовался Мэнни. — Дескать, как
там наша старая гвардия и всякое такое, да?
— В гробу я вашу старую гвардию видел вместе со всяким
таким. У меня к Мерлину серьезный разговор возник, а по шару я с
ним уже вторые сутки связаться не могу, — сказал
Горлогориус. — Так когда ты его видел?
— Давно, — сказал Мэнни. — Мрачный он тип, этот
Мерлин. Мрачный и некомпанейский. Я от таких стараюсь держаться
подальше.
— Это неправильно. Своих друзей надо держать близко, а
врагов — еще ближе, — глубокомысленно заметил Горлогориус. Ему
в области глубокомысленных замечаний вообще равных не было.
— С каких это пор Мерлин стал нашим врагом? — удивился
Мэнни.
— Не знаю, — сказал Горлогориус. — Я его в свои
враги еще не записал. Однако меня тревожат смутные сомнения.