Без малого три сотни» «невольников»
представляли молдавских гвардейцев из лучших резеши, отборных,
имеющий немалый боевой опыт и прошедших двухмесячную подготовку. На
двух дюжинах подвод, прикрытых всевозможным барахлом и нехитрым
крестьянским скарбом, спрятано оружие, обмундирование и снаряжение.
Да и разбирать его будут ни абы как – каждый из доморощенных
«спецназавцев» и гвардейцев прекрасно знал, как ему предстоит
действовать, роли заранее распределены и проведены тренировки с
учениями, приближенными к боевым.
Под крики янычар и «татар» повозки с
«невольницами» и бредущими за ними «рабами» входили в воротную
арку, и сердце у Стефана бешено заколотилось. Осталась пара минут
до «представления», а они всегда текут очень медленно, всегда
кажется, что время становится резиновым. Как и рассчитывал Стефан –
«султанскую» долю не стали оставлять в обширном посаде, а допустили
в саму крепость, и теперь предстояло ее захватить. А предприятие
это дело крайне рискованное – турок в гарнизоне примерно полторы
тысячи, включая топчи-артиллеристов и три сотни янычар. Но
собственно в крепости примерно две трети, все остальные живут в
посаде.
Здесь квартирует с недавнего времени
король Карл, под двенадцатым номером, который перебрался из
Варницы, что тоже пригород Бендер, где шведы поставили свой
укрепленный лагерь. Одно хорошо – с королем всего два десятка
драбантов, не больше. Еще полторы сотни гвардейцев и примерно
столько же служивых живут там, или разбросаны еще по двум окрестным
селениям. Примерно пятьсот-шестьсот шведов отправились в поход под
командованием гетмана Орлика.
Так что турок и шведов в крепости
сейчас около тысячи, плюс-минус сотня, у него чуть больше
четырехсот воинов, качественно лучших, и вооруженных более
серьезными фузеями и пистолями. К тому же через час подоспеют три
легкоконных молдавских полка, а по Днестру подойдет флотилия из
лодок с десантом. Так что за посад и шведские лагеря не стоит
беспокоиться – их гарнизоны обречены при любом раскладе, даже в
самом худшем, во что Стефану не хотелось верить.
Ведь в бой идут не для того чтобы
тебя убили, а за победой, и пусть погибнет от твоих рук
неприятель!
Сейчас, сейчас – в глаза резанул
яркий солнечный свет, миновали крепостные ворота, пройдя под аркой
– там царил сумрак. Тело уже напряглось, кровь забурлила в жилах,
пальцы сжались на веревке – рвануть ее и путы сами упадут. Стефан
поднял голову и увидел в трех шагах от себя пожилого янычара, тот
глумливо ухмылялся, разглядывая полуобнаженных «невольниц», что
тихо сидели на повозках, прижавшись и озираясь.