«Здравствуй, Мишенька!
Мишка бурчит, что обращение слишком интимное, ну, и пусть
себе бурчит. Прости, что долго молчали – были причины. Сразу скажу
– у нас всё в порядке. Иначе мы бы просто не смогли ничего
переправить тебе! Но по порядку (Мишка сидит рядом, и ревниво
следит за тем, что я пишу).
В самый момент перехода мы оказались в похожей лаборатории,
а институт покинули без проблем – вахтер дул чай с вареньем, и даже
не глянул на нас. Выходящие же.
И Первомайск выглядел точно таким же. Я еще подумала тогда,
что ни в какое бета-пространство мы не угодили, а просто сдвинулись
во времени. На день позже, скажем.
И лишь потом я начала замечать детали. Например, над Домом
Советов реял красный флаг с синей полосой сбоку – флаг РСФСР.
Дальше тоже была площадь Ленина, как у нас, только улица, что вела
к вокзалу, называлась не Шевченко, а Большой, как до революции. А
Мишка – балбес, он на такие «мелочи» внимания не обращал. Надулся,
но молчит. Правильно, меня нельзя нервировать – завтра в роддом,
срок подходит.
В тот же день мы выехали в Москву. Я всё высматривала
различия за окном купе, но лишь одно углядела – нигде не висело
ничего на украинском, даже на харьковском вокзале не значилось:
«ХАРЬКIВ». Но я точно не знаю, как было у нас.
Вот, Мишка опять бурчит. Что, говорит, значит – «у нас»? А я ему
объясняю: «У нас – это значит «в альфа-пространстве», в моей
родимой альфочке!»
Опять надулся. Ну, и ладно.
Утром мы приехали в Москву, и закрутило нас, завертело…
Мишка сразу в КГБ, к здешнему Иванову. «Здрасте, говорит, простите,
что скрывался, боялся, что агенты империализма кокнут. Вон, даже
внешность сменил!» Но ведь сетчатка глаза и отпечатки пальцев у
него те же остались! И Борис Семенович поверил.
А вот мне просто повезло. Мой дубль, Лена Браилова из
«беты», той самой зимой уволилась – Мишка-то исчез! И его записали
в пропавшие без вести. По слухам, моя копия устроилась на работу
где-то в Венгрии, вышла замуж, и оба перевелись на Кубу, на завод
«Карибсталь». Ну, и слава богу.
А мой Миша встретился с бывшей. С Инной. Он мне, конечно,
всего не рассказывает, но, вроде бы, обошлось без скандалов и даже
без примирительного секса (когда я при этом ехидно улыбаюсь, он
сразу начинает сердиться. Вот, как сейчас). В общем, развелись они.
Инна только рада была – вся в искусстве! А Юля осталась с отцом.
Она такая лапочка! Мишка до того боялся, что она его не узнает, а
Юлька сразу как запищит: «Папоцька присол! Папоцька!» Обнимает его,
целует… Я даже заревновала.