«Американские летчики дважды упоминали кодовое название
операции: «Иранская свобода». Указывалось, цитирую: «В готовности в
ФРГ (в Шпангдалеме) и в Италии (на Авиано) держать в резерве 49-е
ТИАКР по две эскадрильи на каждой базе с ротацией на весь период
боевых действий».
«Ой-вэй… - напрягся Алон. – Получается, Марина права – Штаты
что-то затевают против Ирана… Ираку тоже достанется. А всю
заварушку подадут под соусом «установления мира в Персидском
заливе». Знать бы, когда наступит день «К»…»
Подлетел Юваль, выставил кофе в белой фаянсовой чашке, а в
ажурной вазочке – пирожное, и улетел, незаметно прихватив смятое
донесение Кахлона. Сервис…
Рехавам пригубил горячую «кахву», черную и до того крепкую, что
напиток казался вязким.
- …Нет, Джорджи, - донесся негромкий голос седоусого американца
по соседству, - оперативную группу ВВС, которая, собственно, и
выполнит основную работу, составит мое 401-е крыло – на Ф-4Е. Мы
развернем его, максимум, за три дня – здесь и в Эрзуруме.
Алон продолжал смаковать кофе, рассеянно глядя в окно, и четко
представляя себе штатовца – в полковничьем мундире со всеми
онерами.
- Да я не против, - хмыкнул розовый от солнца сосед седоусого. –
Просто… Неплохо бы прикрыть турецкую границу «тяжелым» корпусом –
нам же меньше мороки в случае ответки… Или 5-й корпус перебросить
из Западной Германии, или… не знаю… ну, 3-й…
- Тут не скажу… - затянул седоусый. – А мобильные соединения
задействуем точно. 1-й экспедиционный батальон морпехов перебросим
на «Тараве», 2-й – на «Сайпане». И обязательно подключим 18-й
воздушно-десантный.
- А вот это правильно! – оживился полноватый. – Корпус – по
воздуху?
- Нет, переправим морем…
«Ага! – порадовался Алон. – XVIII ВДК… Морем – это тридцать пять
- сорок дней…»
Неожиданно нарисовался Юваль, и полковник досадливо
поморщился.
«Как же ты не вовремя, дружок!»
«Официант» мимоходом поклонился, оставляя счет, и «бей-эфенди»
глянул, по-стариковски внимательно и строго. Под суммой стояла
корявая приписка:
«На базу прилетел угнанный «Ил-76». Среди пассажиров –
Марина».
Аккуратно сложив листок, полковник достал бумажник и отсчитал
несколько лир. Нахлобучил шляпу, подхватил тросточку и степенно
покинул заведение.
В узком переулке его догнал Кахлон.
- Русских – пятеро или шестеро, - доложил он вполголоса. – Я
узнал Марину, Вайткуса и Рустама с… Омаром… Нет, того зовут
Умар.