– У тебя обезвоживание, – замирала мама. – Почему ты столько пьешь?
Но я бы ни за что в жизни не призналась, что налопалась селедки.
Мама считала, что ребенок должен есть «нормальную» рыбу – один раз в неделю обязательно, а лучше два. За свежей «рыбкой» она забегала в магазин «Океан», где работала ее знакомая продавщица.
Однажды мама привычно зашла в магазин. Очередь стояла неимоверная.
– Какая рыба? – крикнула мама, прорвавшись к прилавку.
– Ледяная, – ответила продавщица.
– Я понимаю, что не горячая, как называется?
– Ледяная, – повторила продавщица.
– Вот бестолковая какая. Конечно, ледяная! Называется-то как?
– Ледяная! – опять крикнула продавщица. – Брать будете?
Мама еще долго на кухне разглядывала скукоженные рыбины, решая, можно ли давать ребенку рыбу с таким названием.
Все женщины нашей семьи отлично готовили. Все дети, рожденные этими женщинами, были хилыми и отказывались принимать приготовленную с любовью пищу. Это наше родовое проклятие. Чем лучше готовили женщины, чем изобретательнее была кухня, тем худосочнее становились дети и тем с большей решительностью они отодвигали тарелки. Мы все готовы умереть у плиты – ради детей, ради вкусного кусочка. Дети же дружно воротят носы.
Недавно я гуляла с дочерью в парке. Рядом с детской площадкой пожилой мужчина строил для внука лет четырех шалаш – настоящий, достаточно просторный, из обструганных веток. Внук наблюдал за дедом серьезно и подозрительно.
– Ну вот, дом готов, – сказал дед, положив на крышу последнюю ветку. – Заходи.
Мальчик осторожно заполз внутрь.
– Сейчас придет бабушка, ужин принесет. – Дед тяжело вздохнул.
Моя дочь в это время складывала листики в игрушечную кастрюльку и гонялась с угощением за белкой.
Я думала, дед так играет. Но через минуту на дорожке появилась запыхавшаяся бабушка с большим пакетом в руках.
– Ну где ты ходишь? – цыкнул на нее дед.
– Бегу, бегу уже, – ответила та.
– Вот, настоящий ужин следопыта, – радостно объявил дед.
Бабушка проворно доставала из пакета кастрюльки с прекрасно пахнущими котлетами, пюрешкой, пирожками, компотиком.
– Вот, держи настоящую миску и настоящую ложку! – Дедушка передал внуку в шалаш алюминиевую тарелку и погнутую ложку, и тот стал ковырять ложкой в пюре.
– Ну что, ест? – тихо спросила бабушка.
– Вроде бы, – отмахнулся дед: мол, тихо, чтобы не сглазить.