Этот выпад тоже игнорирую. Вступать
с ней в пререкания – только дать возможность скинуть в меня негатив
как в мусорный бак. А я сегодня и без того полна другими
эмоциями.
- Мам, а ты что на кухне, тебе же
плохо было, полежала бы, - перевожу тему.
У моей матери диабет, и сегодня с
самого утра скакал сахар. Полдня она пролежала стонущим полутрупом
в кровати и ближе к вечеру загрузила меня своими обязанностями,
которые не в состоянии была выполнить сама. Например, ехать в кафе
при их с отцом гостинице и забирать акты на алкоголь. Если бы не
это, с Лютиком бы сегодня не пересеклись...
- Да не спится что-то, -
отворачивается мать к плите, поджимая губы.
- Что, отца до сих пор нет? -
спрашиваю очевидное.
Мама молчит, не сразу отвечает, а
потом всё-таки цедит сквозь зубы.
- Пришел около девяти, а в десять
опять ЭТА позвонила, что-то у нее с газовой колонкой там...Других
же мужиков нет, только мой. А он и поперся, хвост распушил,
спасатель хренов. И вот до сих пор…
- Звонила?
- У меня по-твоему совсем гордости
нет? - тут же вскидывается мать.
И на это я тоже предпочитаю ничего
не отвечать.
В кухне повисает вязкое тяжелое
молчание. На сковородке начинает шкварчать первый чебурек, я снова
задумчиво кручу солонку в руках. ЭТОЙ моя мама называет тетю Надю,
бывшую или настоящую любовницу моего отца (я предпочитаю не лезть в
эти дебри) и маму моего единокровного брата Гоши, которому уже
четырнадцать.
Все эти бразильские страсти,
развернувшиеся в нашем доме пятнадцать лет назад, прошли как-то
мимо меня, потому что на тот момент, когда отец изменил матери с
тетей Надей, с родителями я уже не жила - поступила в
хореографическое училище и уехала в Краснодар. И мне кажется, мама
до сих пор не может простить мне то, что я не стала принимать ничью
сторону и вообще к новости о том, что у меня будет брат, отнеслась
достаточно спокойно.
Тогда для мамы мир рухнул, а мне
было совершенно не до того - я танцевала и была безумно, в первый
раз влюблена...
- Кстати, я в кафе Лёвку Лютика
встретила, - выпаливаю неожиданно для самой себя.
Наверно, мне необходимо было хоть с
кем-то поговорить об этом, пусть даже с ней, с самым неподходящим
для этого человеком. Новость так и вертелась на языке,
зудя.
Стоит произнести Левино имя вслух,
как мой пульс сразу подскакивает, переходя в частый и нитевидный, а
дыхание затрудняется, так как ком сковывает гортань. Смотрю на
спину матери и чего-то жду.