Жуткая тишина установилась в
кабинете.
Говорить я не мог – чертов клейстер
еле держался, и если бы усы окончательно отвалились, это смазало бы
впечатление.
Впрочем, народ в те времена был
поголовно верующий, так что жуткое превращение, произошедшее с моим
лицом, повергло всех присутствующих в ужас.
– Вы можете идти, – спас положение
Осип.
Заимодавцы, метнув на меня испуганные
взгляды (я хранил гранитную неподвижность, силой воли удерживая усы
на верхней губе). отталкивая друг друга, ринулись прочь.
К счастью, двери в кабинете были
достаточно широкие, так что выскочили они в коридор, не покалечив
друг друга.
Первый раунд переговоров можно было
считать успешным.
* * *
Что обо мне расскажут заимодавцы,
воочию наблюдавшие нечеловеческие преображения моего лица, можно
было достаточно точно предполагать.
Однако любые слухи и домыслы не живут
долго, если постоянно не подкреплять их чем-то реальным. То есть
силой.
Поэтому вопрос с рекрутами оставался
актуальным
– А скажи, друг Осип, – сказал я,
обдирая с лица опостылевшие усы и утираясь полотенцем. – Помимо
Гаврилы есть ли в именьи другие ветераны?
– Есть двое. Но они инвалиды. Один
без руки, а другой контуженный. То есть в обычное время нормальный
старик, но иногда на него находит.
– Позови их. Хочу поговорить. Может
пристроим к делу.
Отдав это распоряжение, пошел во двор
умываться и приказал подать туда другой костюм – менее
торжественный. В бархате много не находишь. Во-первых, надо беречь
старинный наряд, а во вторых в нем просто жарко – как никак уже
почти лето.
Пока суть да дело, решил заняться
конным спортом. Как поручик, пусть и бывший, и кавалергард, я
должен был уметь ездить верхом. А мне, увы, до сих под доводилось
кататься только на ослике. Согласитесь, это совсем другое. Так что
следующие два часа я собирался посвятить учебе. Дабы не опозориться
в городе, где могу внезапно сверзиться с седла на потеху
окружающим. Боевой офицер (и темный властелин!) - это вам не
какой-то базарный клоун. Соседи должны относиться с почтением!
К ветеранам я вышел, шагая чуть
враскоряку. Седло лошади - это, знаете ли, не мягкий диван в
купейном вагоне. Тут без навыка тяжело.
И больно!
Но смотрел орлом.
– Предлагаю вам заняться делом,
которое вы лучше всего знаете. Нужно тренировать рекрутов.
Старики переглянулись. Видать
вспомнили, как трудно дались им первые месяцы службы, когда все
было незнакомо, непонятно, а унтер только орал и грозился батогами.
И не только грозился, кстати.