Ноэль лично проконтролировал, как
Сэльвэтрикс, на тот момент занимавшую должность уполномоченной по
гражданским делам, схватили, а затем морф в ее облике привел
остальных в западню. Их нужно было не просто арестовать, а поймать
с поличным, загнать в угол.
Никто и не разглядел в
псевдо-Сэльвэтрикс засланного шпиона — настолько идеально морф
анализирует и учится из поведенческих паттернов копируемого
объекта, в точности воспроизводя любые мелочи. Даже соратники не
усмотрели подвоха. Вот такая сомнительная командная работа.
Дело было немедленно предано огласке.
Не истекло и тератика, как на Августуса обрушился шквал
критики.
Все прошло в точности, как Ноэль
рассчитывал. Но пока рано праздновать триумф, есть еще куча
неулаженных формальностей.
— Всегда знал, что Геллиас — то еще
шлакопутало, — говоря это, Ювеналий без толики театральности
поморщился. — Но от Авреола не ожидал, что он «и нашим, и вашим».
Никогда бы не подумал.
Ноэль не стал делиться вслух своим
мнением на этот счет и вышел к арестантам-терранцам: Геллиасу
Долабеллу, Авреолу Лицинию и Сэльвэтрикс Сцилле.
— Итак, — усевшись напротив, Ноэль
развел руками. Исаксон и Ювеналий опустились на левитирующие
сиденья справа и слева от него. — Не буду ходить вокруг да около.
Скорее всего, Нардолль пойдет на сделку. Другими словами, идейный
лидер Сопротивления готов продать своих за стеллары точно так же,
как вы продались диссидентам чужого империума. Ваше решение
делиться с отступниками… некоторыми особо секретными сведениями не
оправдало себя, раз скоро Сопротивлению придет конец.
Арестанты сидели тихо, настороженно
глядя на принцепса. Все хорошо знают, что настроение в нем может
меняться так же стремительно, как меняется интенсивность
гамма-всплесков вблизи смертельных пространственных аномалий.
Когда изменников схватили, они
кричали, что действовали исключительно в интересах империума. Ноэлю
об этом доложили; окончательная версия событий звучит так: трибуны
и их подельники намеревались слить разведданные Регнума
отступникам, чтобы те могли предугадывать действия Эфората.
Это никак не вязалось с пылкими
заявлениями Геллиаса и остальных о преданности Регнуму и Экклесии,
что вызвало вопросы у многих.
— Вы достойны самого сурового
наказания, — наконец, продолжил Ноэль. — Но в знак признательности
перед вашими прежними заслугами я готов пойти на некоторые уступки
при условии, если вы в полной мере признаете свою вину, но суд,
включая трибунал, будет проходить без вашего личного участия. Не
усугубляйте свое и без того сложное положение.