Я вспомнила плотные, грубые шторы на окнах всего пансиона.
Получается, когда-то их украшали вот эти невесомые прелести.
Не ожидая увидеть ничего особенного — очередной набор для кухни
— я откинула еще одну крышку, и глаза у меня загорелись.
Там ровными стопками, вплотную друг к другу, лежали книги. Сотни
две, не меньше. Прочитать названия я не могла, но судя по
одинаковому оформлению и размеру, то было либо собрание сочинений,
либо серия-многотомник. Да пусть хоть дамский роман, главное —
можно будет попробовать разобрать буквы!
Чтение в пансионе не поощрялось.
Девочек учили письму и счету, я частенько слышала, как класс
дружно тянул за наставницей гласные, но подсмотреть, увы, не
выходило. Учебные комнаты располагались на втором этаже, в окошко
не заглянешь, а дверь всегда держали плотно закрытой. Библиотеки,
как ни странно, тоже не было во всем пансионе.
Не представляю, как они во время учебного процесса обходились
без справочников! Наверное, в личных комнатах наставниц все же
хранилась специальная литература по их предмету, но не буду же я
лазить по чужим комнатам! Флигель, где жили воспитанницы и их
преподавательницы, убирала другая служанка. Мне достался
центральный корпус в три этажа, с классами, покоями заведующей и
подсобными помещениями вроде кухни.
К счастью, кухню тоже убирала не я — мне подобную честь не
доверили. Тем, кто чистил кастрюли и столы, доставались объедки с
барского стола. Если бы я и голодала, на такое не соблазнилась
бы.
Брезгливость и инстинкт самосохранения бдили.
А вот по тетрадкам учениц я бы пошарила, но увы — мне в их
флигель ход был закрыт. За тем, чтобы служанки не шлялись где ни
попадя, бдительно следили — коллеги в том числе — и нарваться на
наказание мне не улыбалось.
Не били, конечно, но из зарплаты штраф вычесть могли, а она и
так не безразмерная. Или же могли отправить к святому отцу в
церквушку, каяться, что тоже не вдохновляло.
Обнаруженным книгам я безмерно обрадовалась, вытащила первый
попавшийся томик и попыталась его открыть.
Безуспешно.
Удивившись, я подергала за корешки сильнее. Ноль реакции. Их
словно склеило невидимой силой. Может, слиплись от времени? Видно,
что издание довольно старое.
Отложив непослушную книгу в сторону, я попыталась открыть
следующую. То же самое.
Хотелось уже плюнуть на странное поведение фолиантов и закрыть
крышку, но упёртость всегда была моей отличительной чертой. Не в
моем характере так просто сдаваться! Нахмурившись, я положила
неподдающиеся тома на пол и потянулась за новым. Потом еще за
одним. И еще.