Ладно, по плану мы вначале встаём и нащупываем уютные
шлёпанцы поджимающимися от неожиданно появившегося сквозняка
пальцами ног и вручную раздвигаем пластиковые полоски жалюзи, по
пути хлопая ладонью по панели освещения. Да будет свет! Или не
будет. Затем бредём по направлению в спорт-комнату - там нас
ожидает пробежка по закольцованной резиновой дороге. Этакий
ежедневный бег в никуда. То есть не ожидает - энергии то нет. Тогда
я займусь натужным выбивание пыли из подвешенной к потолку груши
трясущимися руками и, может быть, в процессе этой жалкой пародии на
тренировку, наконец-то подадут электричество в моё комфортное
жилище угрюмого отшельника, и всё вернётся на круги своя. Будем
надеяться. Тем более, что ничего другого на ум пока и не приходит.
И лишь назойливой зелёной мухой в голове жужжит и заставляет
нервничать тревожная мыслишка, что при сбое в работе основной
плазмостанции, должен бы был обязательно включиться в подвале дома
аварийный генератор. Но эта навороченная железная бандура с пятью
контурами защиты от всевозможных негативных влияний, с собственным
процессором на трёх 'камнях' и стоящая как эксклюзивный спортивный
магнитокар, почему-то не включилась. И это значит, что перед
утренней разминкой мне всё-таки придётся спуститься в тёмную
бетонную пещеру, пощёлкать там, в чернильной темноте рубильником, и
вслепую потыкать по сенсорным панелям в надежде на то, что у этого
электронного чуда проснется его железная совесть, и оно заработает.
Или позвонить охране, что будет гораздо проще и более эффективно.
Обложить их громко и с чувством х...ми и заплевав пеной микрофон с
чувством выполненного долга шмякнуть тайфон на стол, всё равно он
противоударный. Телефон, в смысле. Фонарик лежит в ящике стола на
кухне в компании ножей. Возьму один, побольше и поострее, просто
так, на всякий случай. Пистолет слишком для меня сегодняшнего
тяжел, ну и не вижу всё равно ничего. Да, там же я и эту помесь
телефона с компьютером вчера бросил, ну и поворачиваемся тогда на
левый бок и пошагали-поползли древняя развалина. Босиком по
холодному полу и без любимых уютных тапочек. На ощупь, вслепую,
вытянув перед собой руки с растопыренными пальцами. С моей
стремительно прогрессирующей катарактой не стоит и пытаться, хоть
что-то разглядеть в темноте. Всё равно в глазах будет лишь полный
мрак и непроглядная тьма.