— Ничем, — опередил ее я, бросив на журналистку
предостерегающий взгляд.
— Как так? — искренне удивился парень и убежденно
добавил: — Не может быть.
— Может, — заверил я. — Вот вы, например,
кто?
— Специалист по связям с общественностью.
— Я так и думал. Могу вас заверить, что наобщался со
специалистами по связям с общественностью столько, что уже могу
писать для них речи. И кроме того, мы — не общественность.
Настал его черед произносить невразумительные фразы. Однако он
был слишком хорошо вышколен, чтобы просто мычать.
— Я уверен, что смогу помочь вам, господа. Устроить вам
небольшую экскурсию по нашим производствам? Вас интересует сборка
многофункциональных сельскохозяйственных комбайнов? Или
производство компьютеров сорок пятого поколения?
— Устройте мне небольшую экскурсию до кабинета
исполнительного директора, — сказал я. — И все будет в
ажуре.
— Боюсь, господа, что это невозможно. График работы
руководящих сотрудников настолько загружен, что никто из них не
может позволить себе принимать посетителей, не договорившихся о
встрече заблаговременно. Причем лет за десять.
И понеслось. Еще минут пять он выдавал заготовленную речь о
неустанно трудящихся руководителях его родной корпорации, денно и
нощно пекущихся о благе общественности и работающих на дело мира и
процветания человечества в целом. Красивая речь, не хотелось, чтобы
она пропала даром.
Я дал ему оттарабанить заготовленную тираду до конца, а потом
прибег к средству убеждения номер два.
— И если мне устроят небольшую экскурсию, которую я
заказывал, — сказал я, невинно улыбаясь, — то я
постараюсь забыть о незаконном обороте биологических культур на
Авалоне и черных рынках оружия в пределах Пола и Хайпорта.
Средство убеждения номер два — это шантаж. Действует почти
безотказно. Лучше него может быть только средство убеждения номер
один.
Нейробластер.
— Ничего не слышал о том, что вы говорите, —
рефлекторно отреагировал тип.
Отрицание — лучшая политика.
— Совет Лиги тоже ничего об этом не слышал, — сказал
я. — Но это не значит, что ему будет неинтересно, когда он
все-таки услышит. Когда будете говорить с дзайбацу, можете меня
процитировать.
— Я… постараюсь, господа, — замялся он. — Но вы
же понимаете, что гарантировать ничего нельзя.
— Понимаю, — сказал я. — И постарайтесь
побыстрее, амиго.