Ворлиар коснулся посохом лба Микко, мальчишка зажмурился и сжал
кулаки так, словно готовился к тому, что император его этим посохом
треснет. На безразличном лице Ворлиара не отразилось ни единой
эмоции. Ему было плевать, как ведет себя тот, кому предстоит стать
его покорной овцой.
Демонический червь один из двух оставшихся влетел в голову
Микко. Он вздрогнул, хотя и не мог почувствовать того, что
произошло.
На мгновение Микко расслабился, опустил взгляд, уставившись на
нижнюю пуговицу своего камзола и облегченно улыбнулся. А затем в
том месте, куда он смотрел, несильно вспыхнуло сиреневым, артефакт
поглотил шарганову магию.
Ворлиар приблизился ко мне. Я поднял взгляд и холодно взглянул
на Зейна. Впервые я был так близок к своему заклятому врагу. Я
смотрел спокойно и безразлично, я знал, что вскоре убью его. Моя
ненависть и презрение не знали границ. Но я оставался спокоен.
Предатель не только своего рода, но и всего человечества — он
заслужил самой мучительной и унизительной смерти.
Что-то в его лице на миг изменилось, и он слегка поморщился. Мог
ли он во мне узнать Магнуса, своего брата, которого он убил ради
власти? Может, и мог, но только лишь заметить сходство, а
предположить, что его сын выжил, вряд ли мог. Он слишком уверен в
своем превосходстве. Да и Рауман, наверняка, еще не вернулась в
столицу и не доложила. Иначе бы вряд ли у Ворлиара оставалась такая
самодовольная рожа.
Зейн коснулся посохом моего лба, я почувствовал легкое
покалывание в голове, затем стало больнее, червь будто бы пытался
прогрызть в моем мозгу дыру. Но все резко закончилось, и печать
поглотила демоническую магию.
Мы вернулись на места и подождали, когда присягнет оставшаяся
тройка. Дальше, по идее, должен быть праздничный пир и бал. Но нас
почему-то не повели ни в золотую столовую, где проходили большие
пиры, ни в шестигранный зал, где проводили балы. Нас разделили:
учителей в одну сторону, учеников в другую.
Не нравилось мне все это.
— Как думаешь, куда нас ведут? — шепотом спросил рядом идущий
Микко.
Я уже догадался, что мы двигаемся к башне наложниц. Там нет
залов для приемов, в основном комнаты для отдыха и жилые покои.
Неужели нас решили сначала расселить, а лишь потом звать на
торжество? Нет, предчувствие тревоги явно указывало на то, что едва
ли это так.