— Наган взять не хочешь? — Стас закатил
инвалидное кресло ко мне в комнату, когда я уже
засунул арматурину за пояс и раздумывал,
не прихватить ли с собой рюкзак.
— На фига?
— А если опять на этих отморозков нарвешься?
— Да они сейчас обкумаренные где‑нибудь
валяются, — отмахнулся я и презрительно скривился.
— Такая халява подвалила!
— Ну а вдруг?
— Да нормально все будет. Слушай, а у тебя
силиконового герметика не осталось?
— Был где‑то ещё. А что?
— Да у меня подошвы треснули. А сейчас
лужи — ботинки промокнут.
— Давно бы поменял уже, — посоветовал парень.
— Ага, сейчас пойду в магазин и новые куплю.
— Ну... найди.
— Давай герметик, — попросил я. — Там
амортизирующая прослойка треснула, а низ подошвы нормальный.
Заклею, и сноса им не будет.
— Пошли в мастерскую.
Я последовал за Стасом, взял мятый тюбик, навинтил
насадку и, воткнув её в щель, надавил. Убедился, что
герметик залепил трещину, и повторил процедуру со вторым
ботинком.
— Думаешь, нормально будет?
— Ага, — вернул я силикон Стасу. — Все,
бежать пора.
— Не пропадай!
— Базара нет.
На улице оказалось привычно пасмурно. Разбросанный тут
и там мусор, серый асфальт и трава на газонах
казались слегка влажными, но, скорее всего, дело просто
в выпавшей росе. Луж не видно, да и воздух
после дождя обычно более свежий.
«Пообшарпалися зданья, дождик тупо моросил, наш двор
зачах, — окинув взглядом заброшенные дома, припомнил
я подходящую строчку песни и поднял воротник куртки.
— Ты моталась на свиданья,
ну а я носил погоны на плечах...»
Да только какие свидания? Не было ничего такого.
И погон тоже не было. В отрядах самообороны
и без униформы прекрасно обходились.
И, прогнав из головы тяжелые мысли, я зашагал
к видневшимся неподалеку развалинам трехэтажного здания школы.
Обогнул разбросанные взрывом обломки и вышел
к засаженному картофелем футбольному полю. По краю
спортивной площадки добрался до ограды детского сада и,
замедлив шаг, помахал рукой курившим на веранде парням.
— Привет! — отозвался Эльдар Баев. Вооруженный
помповым ружьем мужичок лет сорока в длинной брезентовой
куртке и кирзовых сапогах подошел к забору и выкинул
самокрутку на землю. — Слушай, Володя, мы никак
сообразить не можем, был дождь ночью или это роса?
— И он пнул куст разросшейся у веранды травы.
— Что скажешь?
— Вам видней должно быть, охраннички, —
усмехнулся я, перебравшись через один из бетонных блоков,
перекрывавших проезд между детским садом и соседним жилым
домом. — Я спал ночью.