Я из последних сил дотащил рыжую до дивана, сам
рухнул рядом и лишь тогда возразил:
— Это не шмара, и она не обдолбанная.
— И че с того? — У моего приятеля
аж лицо вытянулось от возмущения. — Мне радоваться
этому, что ли? Валите оба отсюда!
— Да ты только глянь!
— А че мне на нее смотреть? Тащи
ее к себе и хоть гляди, хоть гладь!
— На браслет, говорю, глянь, олень!
— Что там еще такое? — Заинтересовавшись, Стас
подъехал к дивану и уставился на обхвативший
запястье девушки наручник. — Вот ни фига себе, сказал
я себе! Ты где ее подцепил?!
— Юра Храмов команду собрал на туристов засаду
устроить, эту я из флаера вытащил.
— Из флаера? Какого еще, к чертям, флаера?!
— Прояснение же. — Для иллюстрации своих слов
я ткнул пальцем на потолок и постарался перевести
разговор на другую тему: — Нас не затопило,
кстати?
— Нет, — мотнул головой парень, но тут же
опять начал заводиться: — Ладно, с флаером понятно. Эту
лахудру рыжую к нам зачем приволок? Какой, скажи, мне интерес
на ее браслет любоваться? Мы благотворительное
общество, что ли? У самих ни еды, ни воды!
— Держи. — Вытащив из кармана, я кинул
на колени приятелю три пачки банкнот и с блаженным
вздохом вытянул гудевшие от усталости ноги. — Тридцать
тонн с Юры срубил.
— Тридцать тонн — это хорошо, — на самую
малость подобрел Стас, но именно — лишь на самую
малость. — А бабу, значит, в довесок взял? Надеюсь,
ты ее здесь оставить не собираешься?
— Не о том думаешь.
— Да ну?
— Она к лингеру прицеплена была.
— Серьезно? — Парень только сейчас заметил пятна крови
на пустом браслете наручников и ухмыльнулся:
— Полагаю, его судьбой можно не интересоваться?
— Ну да. Грохнул я его.
— Молодца. Дай пять.
Я хлопнул ладонью по растопыренной пятерне приятеля
и вновь откинулся на спинку дивана.
— Сам понимаешь, девчонку не просто так сюда привезли.
Надо бы расспросить.
— И Храмов разрешил тебе ее забрать?
— недоверчиво уставился на меня Стас. — Он же
пособников всегда в расход пускал?
— Ну, ты понимаешь, — замялся я, — там
на нас звери наехали...
— И?
— Не знаю, как Юра, а я еле ноги унес.
У нас же оружия, считай, нормального не было, вот
и положили парней.
— Парней положили, а бабу ты уволок...
— Не оставлять же ее было!
— И ты это меня оленем назвал? — Стас
с сомнением посмотрел на лежавшую в беспамятстве
девушку, потом тяжело вздохнул и махнул рукой: — А, черт
с тобой, давай посмотрим, как браслет снять.