Тут-то его и прорвало:
— Ах ты дудень хренов, — он плюнул
мне под ноги, — думаешь, тельняшку напялил, и крутой стал?
Да что такое? Они драться пришли,
или лясы точить? Сколько ещё ему нужно для разогрева? Ладно. Сам
начну.
Удар под дых. Подбить по голени
старшину. Прихватить. Подсечка. А третьему, просто выбить ноги
телекинезом. В завершении, картинно, откровенно рисуясь, провёл
мичману бросок через бедро и выпрямился, снова кусая яблоко.
Что тут началось!
Морпехи вскочили с мест. Бросились к
нам. Попытались атаковать с ходу, но я врубил воздушную волну. Не
путать с силовой, мне же не нужны жертвы.
Самых быстрых бойцов сдуло на
палубу, но они снова вскочили на ноги, образовав вместе с
остальными широкий круг.
Вот сейчас меня будут бить. Против
роты не сдюжу. Особенно, если сдерживать себя, чтоб никого не
травмировать. Интересно, смогу я в таких условиях положить хотя бы
отделение? Тесак в руки и точно смогу, даже больше, а вот так, на
половину мощности, пусть и салаг малосильных. Что ж, сейчас
проверю.
Замерцали со всех сторон локальные
щиты. Руки засветились синим, а губы растянулись в хищной
улыбке.
— Ну, чего ждём? — спросил громко, и
тут же продолжил с издёвкой в голосе: — поросль зелёная.
Толпа качнулась вперёд. Я встал
удобнее. Поднял руки повыше. Спружинил на коленях и понесла....
— Стоять! — раздался мощный бас. —
Прекратить!
Толпа морпехов замерла. Качнулась
назад и расступилась с одной стороны. В круг вышли два
обер-офицера. Никифор Андреевич, и ещё один капитан в чёрной форме.
Совсем не тот, которого я пометил минут десять назад.
— Доложить, — рявкнул капитан,
оглядев меня и до сих пор лежавших на полу хулиганов. — А ты силу
убери.
Глаза его зло сверкали синим. Ноздри
нервно раздувались, а кулаки были сжаты. Я ощутил на себе мощное
давление ауры. Не знаю, наверное, пунктов под сорок.
Ощутил, и, насупившись, выдержал,
чем заслужил удивлённый взгляд. А то, после войны с Раксами у меня
индекс скаканул на четыре единицы до тридцати двух. Да-да, сам не
верю, но как есть. Теперь могу себе позволить личную метелицу.
— Он это..., а мы то..., —
рассказывал побитый мичман, поднявшись на ноги. — А он вот
так....
— Очевидная самозащита, — произнёс
Никифор Андреевич, когда доклад закончился. — Сами
спровоцировали....
— Да погоди ты, Андреич, —
поморщился капитан, прерывая безопасника, и посмотрел на меня. —
Тут я сам видел, а тех пятерых действительно ты?