– Входите оба, – донеслось из-за
двери.
Стажеры переглянулись, синхронно
сделали по глубокому вдоху и вошли. Без стука. Кейра внимательно
осмотрела кабинет, скорее, по привычке выхватывая всех действующих
лиц и определяя, кто где находится, какую позу занимает и как по
отношению друг к другу стоит. У огромной белой стены, на которой
уже появились первые фотографии (она потом посмотрит внимательно) с
маркером в руках стоял высокий атлетического телосложения мужчина
лет тридцати-тридцати пяти. По светлым непозволительно для
полицейского длинным (чуть ниже плеч) волосам и пронзительно-синим
глазам она узнала детектива Акселя Грина. Напротив него в мягком
кресле, забросив ногу на ногу с пачкой документов в руках сидел
мужчина, который и без того не давал ей спать по ночам, а теперь
придется проводить с ним больше времени без барьера в виде
преподавательской трибуны и аудитории. Карие глаза, темные
удлиненные (чуть ниже третьего позвонка) волосы, открытое,
обманчиво доброе и одновременно строгое лицо. Марк Карлин улыбнулся
им, откинувшись на кресле характерным, так знакомым ей жестом.
Кейра покраснела и направила свое
внимание на третьего участника процесса. Невысокий невзрачный
мужчина с такими же цепкими глазами, как у Тима. Только если Тим
скорее пытался быть криминалистом и соответствовать ожиданиям от
профессии, то этот мужчина отработал явно не один год. Он расправил
плечи и приветливо протянул руку сначала Тиму, а потом и ей. Его
рукопожатие оказалось крепким. И сухим.
– Проходите, – низким, приятным
голосом проговорил Карлин. Кейра разозлилась на себя и чудовищным
усилием воли заставила посмотреть ему в глаза. Ее личные чувства к
преподавателю – полный бред. Надо сосредоточиться на работе. На
карьере. На мечте. А не вот это вот все.
– Детектив Грин, это лучшие студенты
своих курсов. Кейра Коллинс, будущий профайлер. Тим Дженкинс –
криминалист.
– Дженкинс? – удивился Аксель,
посмотрев на стажера.
– Да, фирма его отца перестраивала
часть управления в прошлом году.
В холодных глазах Грина скользнула
эмоция, которую Кейра расшифровать не смогла. Смесь презрения и
надменного удовлетворения. И еще что-то. Надежда? На что? На то,
что Тим здесь не только из-за отцовского протектората? То есть, он
готов дать шанс. Значит, с ним можно договориться.