Я часто думал потом, что бы было, если бы в тот день я всё же зашёл в инн. Или свернул на нужную улицу возле дома Ди-на и вышел к Храму через южные ворота. Или перенёс свой визит к градоначальнику на другой день. Уж и не знаю, как бы в этом случае сложилась моя судьба, но в тот раз я отвернулся от питейного заведения и, сжав волю в кулак – в этот момент двери здания как раз отворились, выпуская наружу весёлую компанию вместе с клубом ароматного пара – поспешил к выходу из города, оставив за собой шумные ряды чёрного марша*, цветные стёкла Веселого дома и каменные изваяния кладбища.
И уже когда до восточных ворот оставалось метров десять, не больше, я столкнулся с ней.
Ну, как столкнулся? Скорее, споткнулся взглядом и замер, как вкопанный, открыв рот и не в силах отвести взгляда от аппетитной попки в узких брючках и бесконечно длинных ног. Больше, к сожалению, увидеть пока не удалось, поскольку именно эта часть прекрасной незнакомки – девушка с такой… с такими бёдрами просто не может быть не прекрасной – свисала из окна первого этажа, остальное пока ещё скрывалось в комнате. (А окна в Красном квартале, надо сказать, прорезали высоко, чтобы не каждый смог, в случае чего, забраться.).
Девушка так извивалась, пытаясь нащупать ножкой невидимую опору, что у меня моментально кровь отхлынула от мозга к другому органу, и я совершенно бессознательно шагнул вперёд и ухватил девчонку за икры:
– Прыгай, я держу, – негромко проговорил я, а уже в следующую секунду поморщился, ожидая если не пинка в голову, то, как минимум, оглушительного крика. Но вместо этого девчонка беспрекословно выполнила приказ, и я без труда поставил её на землю, не отказав, правда, себе в удовольствии пройтись руками по стройному телу.
Помимо брючек на незнакомке была короткая шубка, едва прикрывающая бёдра, и чёрный джу, полностью съехавший на глаза, но зато открывший кончик носа, розовые губы и подбородок, украшенный парочкой круглых веснушек. Вырвавшись из моих рук, девчонка смешно завертелась, оправляя шубку, которая, увы, не позволяла рассмотреть верхнюю часть беглянки, но что-то мне подсказывало, что при такой попе и всё остальное тоже не разочарует. Резковатым движением поправила платок и, полоснув по мне зелёным пламенем возмущённых глаз, прошипела: