Его пальцы скользнули по моей коже и с некоторой заминкой
застегнули украшение. Ожерелье было коротким и плотно прилегало к
шее.
Лорд не спешил отходить, я слышала его учащенное дыхание.
Служанки с порозовевшими щеками поспешили покинуть мою
комнату.
- Что-то не так? - Я испытала неловкость от затянувшегося
молчания.
- Ты словно создана для них. - Мужчина погладил мои плечи.
Я обернулась к нему лицом и увидела в его глазах искреннее
восхищение. Я нравилась ему. И это открытие принесло мне
неизвестное доселе удовлетворение.
Из приоткрытой двери до нас донеслись нежные звуки флейты и
скрипки.
- Нужно идти встречать гостей. - Я подала лорду руку.
Как заколдованный, он последовал за мной. Спускаясь по главной
лестнице, я вдруг почувствовала, будто так и должно быть. Мы
подходим друг другу.
Встречать приглашенных не пришлось, чета Говер взяла этот труд
на себя. Леон вел меня через всю залу, сквозь живой коридор из
гостей, которые поедали нас глазами.
- Добрый вечер! - громко объявил лорд Макс, когда мы поравнялись
с ним и его женой. - Я пригласил вас прийти сегодня сюда по случаю
знаменательного события - помолвки моего единственного сына,
наследника рода Говер.
Шустрые слуги сновали по залу, предлагая гостям игристое вино.
Лорд Леон взял с подноса два бокала - себе и мне.
- Этот тост в честь моей невесты, леди Хейли Сизери! - Мужчина
залпом выпил напиток.
- За леди Хейли Сизери! - хором повторили гости.
Я ограничилась парой глотков, мне не хотелось пьянеть в самом
начале приема.
Заиграл вальс, мой жених поклонился, приглашая меня на танец. Он
увлек меня на середину залы. Я ощутила, как заливаюсь румянцем - то
ли от его взгляда, то ли от его близости.
- Ты прекрасно держишься, - жарко шепнул Леон, его губы почти
касались моего виска.
- Благодарю, - едва вымолвила я в смущении.
Мое сердце напевало мелодию вальса, а душа радовалась празднику.
Моя семья никогда не устраивала для меня праздников. Даже дни
рождения, мой и Беллы, совмещали, хотя я родилась в июле, а она в
декабре. И, конечно, гостей приглашали в декабре. А все тосты
произносились только в честь сестры.
Голова кружилась от калейдоскопа огней, сверкания хрусталя и
драгоценностей. Я на миг прикрыла глаза, а потом смотрела только на
Леона, боясь, что от яркого блеска оступлюсь или, того хуже,
наступлю мужчине на ногу.