Чувство лютого презрения охватило того. Если и было сейчас в
мире материальное выражение всей мерзости бытия, то оно сошлось
именно в этом хмыре. Максим почувствовал жжёную волну,
поднимающуюся из глубин бытия и сливающуюся с чем-то в его
собственной груди. И готов был почти разорвать кого-нибудь одной её
силой.
Маньяки часто обладают отменной интуицией и хорошо чувствуют
людей – поэтому довольно редко попадают в тщательно организованные
засады. Если сей субъект и не был маньяком, то людей чувствовал. По
крайней мере, состояние Максима. Который сам ощущал, каким тяжёлым
и выматывающим стал его взгляд.
Хмырь немного опал. Наклонил голову и, воровато оглянувшись,
зашуршал сминаемым кустарником. А Максим, чувствуя спиной
непонятные иголки, тоже стал перелезать на территорию лагеря,
который, даже с ажурными воротами, казался сейчас оплотом
безопасности.
И нервно засмеялся – припомнил сказку о Винни-Пухе. Потому что
наружу вылезать было проще, чем теперь рваться обратно. Грудная
клетка, словно глотнув воздуха свободы и опасности, ну никак не
желала становиться прежней и пролезать внутрь.
Наконец, при помощи скрытых резервов организма и какой-то
матери, Максим смог преодолеть решётчатое препятствие.
Две девчонки, как это ни странно, были ещё здесь, а не наводили
ужас и панику на весь лагерь. Теперь стояли они рядышком и ругаться
даже не думали. Только молча во все глаза взирали на Максима, будто
он монстр из канализации.
- Блин! – прервала тишину та, что минуту назад была снаружи. И
обращалась она явно к Максиму. – Бли-ин! – в этот раз вопрошала она
явно свою подругу. – Тут маньяки, что ли водятся?
Ответа на вопрос не смог дать ни Максим, ни бледная девушка.
- Охрене-еть! – возмутилась она тёмными глазами в небеса. После
чего возмущённо оглядела собравшихся. – Да я пожалуюсь сейчас
пойду!
Прозвучало с такой экспрессией, будто жаловаться она собралась
именно на Максима и на собственную подругу – с исчезновением
стрессогенного фактора в лице страшного мужика она явно обрела
смелость и жажду бурной деятельности. И, решив, видимо, не тратить
жизни зря, сразу подорвалась по тропе в сторону корпусов. Только
пятки по-заячьи засверкали над короткой юбчонкой.
Максим только проводил её долгим взглядом – голова будто
распухла и начинала побаливать. И только через пару минут он
сообразил, что вторая-то девушка так и осталась с ним. И с лёгкой
улыбкой взирает на его профиль. Стало жарковато.