Шаг ничего не меняет. Все возможности остаются при тебе – на
земле, под землёй и в любом из миров.
В ином месте Сэдрик попытался бы раздобыть денег или еды, но
здесь не виделось никаких шансов. Ты что, жрать сюда пришёл,
подумал Сэдрик раздражённо. Что ты тут бродишь и изображаешь
зеваку? Глазеть на людей, разиня рот, можно было и дома! Попытайся
сосредоточиться, если хоть на что-то годишься!
Новая вспышка ярости плеснула в Дар, как масло в костёр. Сам
факт злости, само ощущение от неё – были восхитительны. Сэдрик
понял, что он – в порядке, что крайняя степень удивления,
притуплявшая чувства, уже прошла, и можно действовать. Взведённый
раздражением и злостью, Сэдрик подобрался и прислушался к себе.
И заторможенная чуждостью мира интуиция, наконец, очнулась. Дар
потянул, будто государь был полюсом, а Сэдрик – намагниченной
стрелкой компаса. Надо было идти вперёд, и Сэдрик пошёл.
Город оказался невероятно огромным. Чудовищно огромным. Сэдрик
подумал, что весь здешний мир, быть может, один сплошной город.
Сэдрик шёл мимо диковин и чудес, настолько диковинных и чудесных,
что они едва постигались разумом – но теперь его не отвлекали
здешние странности. Ощущение намагниченности то пропадало, то
появлялось снова. Оттуда, из точки, куда лежал путь Сэдрика, тянуло
совершенно особым теплом, фантастическим теплом, незнакомым ему,
бесплотным, но абсолютным.
Именно в этом чужом городе, в момент, когда озарение очередной
раз подсказало нужное направление, Сэдрик осознал, насколько в
действительности силён его Дар и насколько подконтролен его
рассудку. Сэдрик заставил себя идти к свету. Теперь ему хотелось
увидеть свет.
***
Кирилл провожал Дашу домой, когда сумерки уже сгустились, но до
позднего вечера было ещё далеко. Питерская «полярная ночь»: в шесть
часов вечера уже по-настоящему темно, а в восемь и вовсе
беспросветный мрак.
Тем более, что почти весь снег выпал где-то там – на западе, на
востоке, в иных палестинах. И темень выглядит особенно глухой.
В такую пору на улицах должно быть ещё многолюдно, но город
казался пустынным – разъехались на каникулы, удивительно, насколько
тихо. Никто даже не баловался обычной новогодней пиротехникой.
Ледяная морось, что сыпалась с утра, унялась; было сыро, но
довольно тепло.
Идеальный тихий вечер для романтической прогулки. Одна беда:
настроение Кирилла было вовсе не романтичным.