Теперь запахи. Потянул носом, глубоко
вдыхая. Пахнет деревом, землёй, травами, собственным телом и чем-то
ещё, пока непонятным. Ладно, оставим это.
Звуки? Прислушался... Полнейшая
тишина вокруг.
- Эй! – попробовал крикнуть, но
получился натужный хрип. Покряхтел, прочищая горло (сухое, блин!),
повторил попытку: - Эй! Есть тут кто-нибудь?!
Уже лучше, хотя глотку и дерёт
неимоверно после каждого произнесённого слова. Однако в ответ ни
звука.
Пошарив по сторонам, ничего кроме
краёв постели не обнаружил. Дальше пустота.
«Ну, хоть не на полу, и то вперёд, -
успокоил себя. - Подобрали, отмыли, обогрели, перебинтовали…
Интересно только кто? Не очень-то хочется попасть во вражьи лапы,
особенно после всего, что натворил своим БМД».
Понял вдруг, что думает о машине, как
о живом существе. Такое бывало и на испытательном полигоне, где
Крючков тестировал новые модели «Витязей» и собирал старые,
пополняя свою коллекцию. Но боевых потерь тогда не было. Эта
первая. Горько и обидно до слёз.
Неужели настолько прикипел к технике,
что ассоциирует её с человеком? Пожалуй, нет. Уничтожение модуля
всё-таки не идёт ни в какое сравнение со смертью Грогана, который
сознательно пожертвовал собой ради выживания других. Да что
говорить, если даже трусливого Мартана жаль куда больше, нежели
«Витязя». Скорее всего, чувства Данилы к БМД сродни тем, что питают
фростиане к ездовым кочанам. Любят они своих животных и полностью
полагаются на них в бою. Вот и для Крючкова десантный модуль не что
иное, как собственный кочан, только механический. А ещё
первоклассное оружие и доспех в одном лице…
Ну да, «в лице» - смешно, учитывая,
что у фростиан этот модуль почитался как Безликий, благодаря
схожести с человеческой фигурой и абсолютно гладкой сфере
наблюдательного колпака вместо «головы». Один в один с изображением
этого небожителя.
«Недолго же ты побыл богом, старший
лейтенант Крючков. Что, понравилось?»
Ответить себе не успел. Послышался
звук открываемой двери. Слабое дуновение воздуха, порождённое
сквозняком, скользнуло по голым рукам, будто поглаживая кожу, но
тут же исчезло, когда дверь закрыли. Теперь к лежащему на кровати
Даниле приближались чьи-то неторопливые шаркающие шаги, неся за
собой неизбежные перемены. К добру ли, к худу - какая, в сущности,
разница? Что случилось, то случилось, ничего уже не исправить. А
так… Всё ж разнообразие в скучной жизни лежачего больного.