Веня поднял голову и сурово произнес:
– У меня есть план! Соберите всю наличку, которая есть у бойцов.
Завтра, пашем так же, как и обычно. Отвечаю, свое бабло мы получим
И вот настал последний день почти двух месяцев каторжных работ.
Труднее всего было достать ящик коньяка «Казахстан», для этого все бойцы скинулись по двадцатке.
И вот последний день.
Свежие помидоры, зеленый лук, розовое домашнее сало, подкопчённая с чесноком колбаса, черный хлеб, соленые огурцы, кислая капуста.
Застолье было в самом разгаре..
– Душновато, что-то тут у нас. Пойду, проветрюсь, – произнес председатель, вытирая вспотевшую лысину.
Дверь не открывалась.
– Что за черт?
– Сергей Петрович, – обратился он к главному бухгалтеру, – вы хоть окно-то откройте! Задохнемся ей-богу!
Сергей Петрович безуспешно попытался, а потом попятился назад, невнятно бормоча и заикаясь
– Там, там, там… В-вэ-все ше-ше-шесть окон заколочены горбылем!
Сотрудники как по команде бросились к окнам. На улице, вокруг дома стояли бойцы на суровых лицах была решимость, каждый держал в руках горящий факел
Все начали суетиться, кто-то пытался позвонить. Но линию была мертвой.
Веня налил полстакана коньяка и подняв его вверх произнёс:
– Тост! За здоровье присутствующих, – и опрокинул стакан, потом смачно захрустел огурцом.
– Что это? – с суеверным ужасом произнес председатель.
– Казнь, – буднично произнес Веня, – аутодафе, называется.
– Это как?
– Сожгут как Джордано Бруно…
Он обвел тоскливым онемевшее управление колхоза и подвёл итог:
– Три Жанны Д'Арк и шесть Джордано Бруно, со мной семь.
– За что?
– За все… За жадность, обман, использование служебного положения. – Кремация за гос. счет. Да не убивайтесь, Вы так! Вы же здесь не один. Я же тоже не птица Феникс, не воскресну! В огне брода нет… Ну, еще по одной?
– Неужели никакого спасения нет?
– Ну, почему же нет. У каждого спасения своя цена.
– Сколько?! – с выкаченными глазами заорал главный бухгалтер
– С учетом морального ущерба и потери веры в светлое завтра, по две с половиной тонны на брата.
– Тонны чего?
– Как Вас председателем выбрали?! – с укоризной произнес командир стройотряда, – Это по две с половиной тысячи каждому бойцу, ну и мне для солидности пять.
– Грабеж!!! Я буду жаловаться в милицию… Вас всех посадят за умышленное убийство!
– Ну, мне лично это не грозит, я же вместе с вами сгорю!