Лана Кадми в этом деле слыла дивной
мастерицей.
– Что ж, тогда остановимся на
угольно-черном, – решила я и мстительно захлопнула папку как раз в
тот момент, когда лане Кадми вынесли кофе. – Счёт!
Кадми не позволила и тени
недовольства мелькнуть на ее лице – сразу же встала и крайне
убедительно пообещала, что сообщит модистке о моем выборе сегодня
же.
Невозмутимо кивнув, я покинула
ресторанчик и без лишней спешки двинулась в сторону района
поместий, где располагался и мой особняк. При всей расторопности
Кадми, даже ей требовалось время, чтобы переодеться в форму
дворцовой прислуги, выбраться через черный ход модного салона и
отыскать пажа, который согласился бы передать записку атиссу
Кробонеуму. А уж самому почтенному атиссу спешить было бы совсем не
к лицу, так что пара неучтенных пассажирских мест на ближайшем
паровозе с углем появится не раньше, чем на закате. У меня ещё
оставалось время на прогулку.
Район поместий карабкался на
небольшой зелёный холм – разумеется, чуть ниже, чем тот, на котором
стояла королевская резиденция. Никто не смел ставить у подъездных
ворот статуи роскошнее, чем на центральной площади, и ни один
особняк не превосходил высотой башни дворца. Выращивать в
палисадниках те же цветы, что украшали королевский парк, считалось
дурным тоном.
Мой дом не выделялся ничем.
Двухэтажный особнячок с аккуратными башенками, скрывавшийся за
оградой с резной аркой парадного въезда, скромно прикрывался
фигурными кустарниками без единого цветка. Это ничего не меняло: в
районе поместий любой мог указать, где живёт эмиссар Его Величества
– даром что седьмой.
Я ничуть не удивилась, когда меня
обогнал на удивление прилично одетый мальчишка-посыльный и, не
сбавляя скорости, нырнул в калитку для прислуги. Лана Кадми не зря
получала свои деньги.
У черного хода царила привычная
суматоха. Мои отъезды не были чем-то необычным, но каждый раз
занимали слуг на несколько часов: одежду требовалось привести в
порядок и сложить так, чтобы она не измялась в дороге, косметику –
тщательно упаковать в специальный кофр, благовония – перелить в
пузырьки; кроме того, всегда паковался отдельный чемодан с
небольшими подарками, всенепременно произведенными в столице.
Эмиссару вменялось производить приятное впечатление хотя бы на
чужих подданных, раз уж с соотечественниками никак не
складывалось.