— Нет, Павел Лукич Морозов, тысяча восемьсот восемьдесят
девятого года рождения, не грохнешь ты меня. Норов и характер у
тебя не тот, чтобы без причины жизни лишать — уверенно заявил
я.
— Значится Авдотья тебе и имя с фамилией моё назвала. — Щукарь
ухмыльнулся.
— Да нет, об этом у меня с ней Павел Лукич, речь не заходила. Но
зато друг мой Сева, много о своем героическом деде чего
рассказывал.
Едва я упомянул Севу, дед Щукарь мигом повесил винтовку на плечо
и подошёл вплотную.
— Что с Севкой! А ну отвечай! — потребовал он и его могучая
длань стиснула моё плечо.
— Лукич, если коротко, то всё очень сложно — честно признался я.
— Но о том разговор долгий, так что здесь об этом рассказывать не
буду.
— Ясно. Да точно, не то это место чтобы лясы точить — опомнился
дед и указал мне на труп червя. — А ну ка давай хватай его паря и
тащи наружу. Для начала надо дело доделать.
Схватив труп твари за выскальзывающий хвост, я потянул его
наружу, при этом чувствуя, как он продолжает едва заметно
изгибаться. Вслед за мной из сарая вышел дед, державший в одной
руке голову твари, а в другой непонятно откуда взявшийся
пятилитровый бутыль с чем-то жёлтым.
Сунув мне бутыль, он приказал облить тварь керосином, а сам
вытащив из кармана кусачки начал сноровисто вырывать из пасти червя
самые мелкие зубы. Вырвав с полсотни, Щукарь водрузил голову, на
начавшее сворачиваться в клубок тело, и я снова увидел, как
загорелся его палец.
— Ну как говорится, гори, гори ясно, чтобы не погасло — изрёк он
и встряхнув рукой, отбросил на кучу потусторонней плоти, огненный
язычок.
А когда тварь неестественно ярко вспыхнула, дед стремительно
вернулся в сарай и быстро вышел оттуда, сжимая в руке ржавую
подкову.
— Ну а теперь давай паря уходим, пока тут всё не схлопнулось.
Только иди за мной след в след — предупредил Щукарь и обогнав меня,
быстро направился в сторону ожидавшей нас Авдотьи Никитичны.
Бодро следуя за ним, я через минуту пересёк границу аномалии и
услышав за спиной непонятный звук, обернулся, чтобы успеть увидеть,
как в смолянисто чёрном дыму от разгоревшегося костра, исчезает
сарай вместе с тем островком на котором он стоял.
А уже через пару секунд, скопившийся на месте аномалии дым начал
подниматься вверх, оставляя после себя, пошедшую волнами, мазутную
трясину.