Это был очередной бессмысленный ритуальный танец, который так
любили исполнять ВКС Империи в попытке доказать неизвестно что
неизвестно кому. И чертовски хороший способ обеспечить ротацию
неугодных нынешнему руководству ВКС кадров.
Самого Клозе направили сюда, чтобы он не отсвечивал в более
публичных местах. Не смущал чужие умы одним своим видом. Это была
ссылка с возможностью досрочного освобождения путем превращения его
истребителя в поток свободнолетящих атомов. Но это не могло быть
панацеей для тех, кто его сюда послал. Медленно, но Клозе
возвращался в Империю вместе с вторгающимися в нее таргами. И когда
он подберется ближе, с ним тоже придется что-то решать.
Сам Клозе ничего решать уже не хотел. Он был глубоко разочарован
в жизни и воевал по инерции, по привычке и потому, что больше
ничего не умел делать. По его мнению, человечество не катилось в
пропасть. Оно уже туда рухнуло. Падение займет годы, возможно, даже
десятки лет, но результат все равно будет фатальным.
Выбраться из пропасти было невозможно. Зацепиться – не за
что.
Оставался последний шанс – отрастить крылья и научиться летать.
Шанс был призрачным и ненадежным. И единственный, с точки зрения
Клозе, человек, который мог бы спровоцировать и запустить сей
процесс, был мертв.
А значит, надежды не осталось.
К счастью, стыковка истребителей с дредноутом тоже
осуществлялась автоматически, что исключало потенциальные потери.
Далеко не каждому пилоту с первого раза удастся пропихнуть
истребитель в отверстие, которое больше не слишком габаритного
«игрек-крыла» всего на метр. Клозе несколько раз приходилось
проделывать это вручную, когда отказывала автоматика. Несмотря на
то что к тому времени он уже получил свою Омегу, он все равно взмок
от пота и после посадки у него тряслись не только руки. Это было
хуже, чем посадка на палубу дрейфующего в океане авианосца. Гораздо
хуже.
Миновав шлюзовую камеру, Клозе вручил свой «игрек-крыл» в руки
механика, избавился от летного комбинезона и отправился в душ.
Помывшись, он не стал надевать форму, даже повседневную. Вообще-то
шляться по дредноуту в штатском было запрещено Уставом, но Клозе
давно уже привык плевать на Устав. Никто, включая командующего
соединением, не осмеливался делать Клозе замечания относительно его
внешнего вида.