Пули взрыхлили землю у берц, одна
угодили в стопу. Я запрыгал, поджимая правую ногу. Попал, скотина!
Присел и опустошил магазин по зайцам. Те метнулись по сторонам, но
пулемётчика я, кажется, задел. Его мат эхом отразился от стен и
запутался в ветвях кустарника.
Я поднялся и заковылял к серой
трёхэтажке. Боль жгла нестерпимо, ступать получалось только на
пятку. Пуля разворошила носок берца и… и что она там натворила,
смотреть не было желания, чтобы не пугать себя мыслями о
последствиях. Но от последствий не отвернёшься. С такой раной
убежать будет сложно.
За спиной послышалась перекличка,
зайцы выстраивались цепью, перекрывая путь к мосту и проспекту.
Справа возле палисадника продолжал материться пулемётчик. Его рана
была пустяковая, а мат сводился к обещанию насадить меня на вертел.
Если я сунусь в ту сторону, то на вертел он может меня и не
насадит, но вот свинцом нашпигует наверняка.
Проклиная пулемётчика, добрался до
трёхэтажки, ухватился за подоконник. Рядом в стену впилась пуля.
Снова выругавшись, подтянулся и перевалился в комнату. Угодил
рёбрами на перевёрнутый стул. В сердцах ухватил его за ножку и
швырнул в коридор. Поднялся на колени, услышал крик:
— Он в доме! В доме!
— Кровь! На земле кровь. Попали в
него. Эй, охотник…
Я поднял автомат над подоконником,
нажал спуск. Щелчок. Мля, забыл перезарядиться. Да что ж за день
сегодня! Достал новый магазин, вставил, но стрелять не стал.
Приподнявшись, выглянул наружу. Зайцы, рассыпавшись вдоль по
фасаду, обходили дом с двух сторон. Я насчитал шестерых и ещё
пара-тройка подавали голоса от детской площадки. Сейчас перекроют
подъезд, и уже не выбраться. Хорош охотник, зайцы подловили.
Остаётся только забиться в угол и ждать ночи. Времени у меня выше
крыши, а у них часики на ноге тикают, им по-любому отсюда валить
придётся. Хоть в чём-то у меня преимущество. Осталось найти хороший
угол.
Комната для этого не подходит, нужно
что-то другое. Я пробрался в коридор, из него на лестничную
площадку. Везде мусор, пыль, запустение. Напротив подъездной двери
спуск вниз. Несколько ступеней уводили в черноту подвала.
Придерживаясь за стену, спустился вниз. Секунд десять стоял,
прислушиваясь, к тишине. Потом следуя инструкции, полученной
когда-то от Рыжика, напел:
— Взвейтесь кострами, синие ночи, мы
пионеры — дети рабочих…