— Да… Ну как же… Так вы же… А вы кто, сеньор? — на лице старика
поочерёдно промелькнули жадность, сомнение и испуг.
— Только у меня условие. За содержимое твоего подпола, ты
заплатишь жизнью и домом. Тебя убьют, а дом сожгут, — продолжил я
спокойным тоном.
Старик дернулся, огляделся вокруг, явно ища поддержки
односельчан. Улицы были пустынны, только по дороге плелись какие-то
крестьяне. Я сделал вид, что поднимаюсь.
— За что? — ужаснулся старик. — Что же вы говорите такое,
сеньор?! Это же не против всех богов, такие зверства
злоумышлять!
— Но ведь именно так бы с тобой поступили ржавые, деревянная
твоя башка! — рявкнул я, запнувшись на секунду, чтобы подобрать
местный аналог куда более меткому выражению моего мнения о
когнитивных способностях собеседника. Ну дебил же. — Вместо этого
караэнцы сражались с ними насмерть! А ты поливаешь их грязью за их
спинами только за то, что они выпили пиво!
Учитывая, что я полулежал на лавке, выглядеть грозно я не мог,
но старикан проникся. Он низко склонился и задрожал. Гнев во мне
стал отступать. Внезапно, Сперат захохотал.
— Ахаха, деревянная башка! Я сначала не понял! А потом как
понял!
Смерив подозрительным взглядом оруженосца, который слишком уж
часто выказывал восхищение моим банальным высказываниям, я не нашел
признаков лицемерия. Ну да, тут так и говорили “глупец”.
Иносказательные выражения были сравнительно редки. Могли обозвать
ослом, или сравнить с чем-то мерзким. В общем, возможности поливать
словесной грязью тут ограничены. Сразу чувствуется, культурный
уровень у местных куда ниже, чем в моем мире. С другой стороны, оно
им и не нужно. Один раз назвал человека ослом и все, больше не
надо. Дальше уже поножовщина, без всяких словесных батлов.
Удобно.
Воспользовавшись паузой, старикан сумел скрыться в доме. Дом у
него был убогий, окошки маленькие, крыша тонкая. Душно там было.
Снаружи тоже было душно, но изредка с гор долетал прохладный
ветерок и хоть немного облегчал мои муки душности.
Через некоторое время мне стало стыдно, что я напугал старика. Я
уже даже собирался с силами, чтобы встать и отправиться к нему в
лачугу, чтобы извинится. Но не успел. К дому наконец-то подошла
группа людей, которую я приметил издали.
Два старика и молодой парнишка лет десяти. Одежда скромная,
домотканная, но аккуратная. Деревянные башмаки, которые висели у
них на шее, свидетельствовали о не самом плохом достатке. Дерево
для башмаков стоило не так много, но его еще нужно было достать.
Магн с друзьями иногда презрительно называл городскую бедноту
топ-топами, из-за характерного звука их деревянной обуви. Однако
действительно бедные люди тут ходят босиком.