— И что дальше? — неумолимо потребовала
я.
Эльф не решался больше смотреть мне в глаза.
Вероятно, для него это было слишком больно.
— Я не смог остаться в стороне и вызвался
проконтролировать решение старших. Я пообещал отцу, что
собственноручно избавлю нашу семью от бремени позора. — Он вырвал
несколько пучков травы с таким остервенением, что я даже забоялась.
— Я готов был пойти на все, на любые уловки, на любую ложь, на
жертвы. Лишь бы не так... — он закрыла глаза. — Мне сложно было
даже представить, что любимую, цветущую, живую женщину можно лишить
ребёнка. Пусть он не мой, но кровь наша, все родное. Мы в ответе за
то, что сотворили, за тех, кого создали!
Я закрыла глаза. Кажется, у него единственного была
жива совесть. Я скривилась.
— Я помог ей выбраться с наших земель. Аделина не
хотела слушать, кричала, плакала. Она просила вернуть меня обратно.
Требовала назначить аудиенцию, говорила, что сможет убедить мою
семью передумать. Что все будет хорошо. Она не знала их достаточно
хорошо, особенно нашего отца. Он бы не смягчился. Никогда. Он был
воином до мозга костей, властным и никогда не отступал. Я не мог
позволить ей совершить ошибку. Не тогда, когда на кону стояла не
только её жизнь, но ещё и моя.
— А как же твоя мать?
— Она не смогла бы помочь ни себе, ни тебе, у неё не
получилось бы переубедить моего отца. Аделина рвалась к Риву, но он
бы не принял её. Он пришел для себя к решению и оборвал с ней все
ниточки. А мне было больно смотреть на ее страдания. Поэтому
сначала я заблокировал все воспоминания связанные с Ривааном. Она
переключилась на меня, потому что хоть память и ушла, а любовь и
чувства, ассоциации, проецирование — осталось.
— Из-за того, что вы близнецы?
— Возможно. А я ещё был юн и неопытен, я не знал,
что нужно было основательно вычищать все до последнего росточка, до
корешка, все чувства, любовь и восприятие. Я сглупил, поддался её
ласкам, подумал, что так и должно быть. Бегал в ваш мир, чтобы
позаботиться о ней. А потом понял, что я творю, что так дальше
продолжаться не может, и насколько я эгоистичен в своих порывах...
Ведь если узнай кто — ее найдут, отберут тебя, а меня накажут. Я
мог испортить весь свой план по спасению. Она превратилась в куклу,
замкнулась в себе, зациклилась на своей любви к нам: чувства к
Риваану, а образ — мой. Мы её убивали, я — своим эгоизмом и
собственной любовью, а мой брат своей жестокостью и отказом от неё.
Она влюбилась, привязалась, он стал ей необходим, как воздух. Мне
пришлось оставить ее буквально на сносях. Я решил, что позаботиться
о ней может только человек. Или маг, кто угодно, но не мы. Эльфы
достаточно сотворили. Я наложил чары, оставил ее одну, под защитой,
пока первый достойный не попал бы под влияние и не был бы готов
сделать ради нее всё. Что и случилось. Никто ничего не узнал, я
смог выполнить свое обещание перед семьёй и не погубить жизни. Ты
росла, она стала счастливой. Вы не знали
проблем...