Неизвестно, какое здесь положение с экономикой, но полтора
десятка серебренных монет создавали ощущение мнимой стабильности.
Повесив мошну на свой кушак, я выпрямился и посмотрел по сторонам,
пытаясь понять, где вообще оказался. Для начала надо было хотя бы
найти место для ночлега, а потом можно было погрузиться в мысли.
Хотя, не стоило отменять, что это всего-то глубокий сон.
Повертевшись по сторонам, я заметил тонкий столбик дыма,
тянущийся в небо. Глазомер у меня был не самый лучший, но по весьма
примерным прикидкам, до него было не меньше десятка километров. Для
пожарища столб был слишком тонким и сизым. Внутри выжившего меня
затеплилась надежда на тёплый кров и краюху свежего хлеба с
кувшином воды или лёгкого вина.
Делать было нечего, и я стал медленно спускаться с покатого
склона холма, стараясь не переломать ноги о многочисленные рытвины.
Был большой шанс заблудиться в окрестных лесах, но я понадеялся на
логику и пошёл по берегу реки, стараясь не сбиваться с заложенного
в памяти ориентира.
Двигаться в непривычных башмаках было не очень приятно. Да, на
различных фестивалях ему уже приходилось носить аутентичную обувку,
но марш-бросков по лесу в них никто не совершал. Хотя, я отметил,
что тело мне досталось крепкое и достаточно выносливое, позволяющее
сохранять высокий темп ходьбы.
После нескольких часов движения по галечному берегу речки, я
наконец подобрался к поселению. Стояло оно на достаточно большой
равнине и состояло из двадцати бревенчатых домов с застеленными
сеном крышами. Встали они по бокам одной длинной улицы, где могли
разъехаться две телеги. В небольшом отдалении от деревушки
растянулось поле, колоски которого отблёскивали золотом в лучах
заходящего солнца. Похоже, сейчас было самое время для жатвы,
поскольку там было множество согбенных крестьянских спин,
обрабатывающих землю и кучи свежей соломы, сбросанной в одну
большую кучу.
Никакого охранения по краям нивы я не заметил, что его не мало
насторожило ввиду не так далеко произошедшей резни. Но даже так, я
сильно опасался приближаться к селению. К чужакам относятся не
всегда доброжелательно даже в его времени. Хотя, какое сейчас время
его? Но о этом потом. Если в прогрессивном обществе на таких
«варягов» смотрят косо, то здесь вполне могли посадить на вилы
просто за слегка иной говор. Ни умения, ни крепкий доспех или
ладный булат, не спасёт одинокого воина от десятка злых крестьян с
тяжёлыми дрынами. Особенно, если эти крестьяне достаточно
дисциплинированны для того, чтобы удержать строй после первой
атаки. Швейцарцы в своё время это очень эффектно доказывали.