Сэм вздохнула – точно, книгу надо
сжечь. Это книга подвела её. Роженица может встать и заниматься
своим ребенком уже через шесть часов! Кажется, прошло чуть больше,
но пока сил в себе Сэм не находила. Только… Она зажмурилась. Надо!
Надо найти силы. Несмотря на боль во всем уставшем теле, несмотря
на дикую слабость, несмотря на желание закрыть глаза и
притвориться, что этого ничего нет. Увы, это есть.
Проклятая зона! Проклятый хаос.
Проклятая буря… Из-за бури Сэм не успела добраться до больницы, как
планировала. Впрочем, она, увидев закрытый пост, не сильно и не
переживала – книга утверждала, что роды естественный процесс, с
которым Сэм справится. Да… Справилась. Как же.
Она постаралась сесть в постели,
притягивая мокрый комок себе на колени.
Надо же… Ребенок. Девочка. У неё. Кто
бы мог подумать. Кому-то от парней остаются на память засушенные
букетики, а кому-то…
– Яблочко. Тебя зовут Яблочко… –
прошептала Сэм.
А Сэм на память от Клода осталась
Яблочко. Немного сморщенное, как печеное, немного синюшное и
отечное, немного голодное и страшненькое. И мокрое, конечно же.
– Я… Сейчас… Чуть-чуть подожди… - Сэм
прикрыла на секунду глаза. Комната, которую сейчас не было видно,
все равно продолжала кружиться. Слабость нарастала волнами,
уговаривая погрузиться в темноту и отдохнуть. Весь мир подождет. Он
никуда не денется, этот мир.
– Надо просто… Взять себя в руки…
Сэм знала – надо обязательно взять
себя в руки, иначе им с Яблочком не выжить. Хаос не прощает
слабостей. Хаос ничего не прощает, перемалывая слабых в буквальном
смысле – нежити в округе хватало. Сэм как-то по утру три цепочки
следов вокруг дома обнаружила, только упокоить тварей не успела.
Проклятое цунами, разрушившее всю её жизнь! Прибить бы того, кто
допустил такие волны, кто не погасил их магией, кто малодушно
решил, что в зонах хаоса охотники и ловцы сами выживут. Сэм
прикусила губу – не думать о Клоде. Он не утонул. Он просто ушел,
потому что устал с ней возиться. Да и, если хорошенько подумать, ну
что ему, почти двадцатипятилетнему парню могла дать она, которой
только-только исполнилось восемнадцать? Которая для храбрости так
напилась в честь собственного дня рождения, что и самого Клода, и
его поцелуи помнила так смутно, что вроде и не было ничего. Только
Яблочко упрямо доказывала – было, еще как было. Просто Клоду
надоела Сэм, только и всего. Только это – причина того, что он
ушел, а не волна-убийца, разрушившая дом Сэм и всю её жизнь в зоне.
Еще бы цунами нежить уничтожило бы! Так нет, эти не тонут, только
горят. Вот и сейчас под дверью явно кто-то топтался. Кто-то очень
наглый, любопытный и голодный.