— Вы же женщина, — я пожал плечами. — По идее должны понимать
потребности детей, а кто этот котёнок, как ни дитя рыси?
— Знаете что, граф, не все женщины имеют тягу к материнству, и
не все умиляются при виде милых крошек, — в её голосе прозвучал
сарказм. — Так же, как не все мужчины идут учиться в Военные
академии. Уж вам ли об этом не знать?
— А, собственно, почему я должен об этом знать? — голова уже
просто раскалывалась, грозя на части разорваться.
— Как, а разве кроме вас у вашего дедушки есть ещё один внук
Евгений, который чуть не довёл главу своего рода до удара, когда
настоял на том, чтобы не брать в руки оружия? — вот теперь в её
голосе прозвучала насмешка. — И хорошо ещё, что блажь эта пришла
вам в голову после шестнадцати лет, хоть чему-то вас всё-таки
успели обучить, — и эта язва кивнула на труп зверюги. — Ведь не в
вашей же Академии изящных искусств вы научились так стрелять.
— В какой академии? — я уставился на неё, на мгновение
почувствовав, что голова уже не просто болит, а кружится с
невероятной скоростью.
Мария что-то мне отвечала, но я её уже не слышал, потому что
земля качнулась под ногами, и я полетел в телегу, успев
перевернуться так, чтобы упасть на спину. Котенок заворочался, но
пищать перестал, наверное, испугался, бедняга. Но, самое главное, я
его не придавил своей тушей. Эта мысль была последней, после чего я
потерял сознание.
— Я же не знала, дядя Юра, — голос Марии, в котором уже не было
столько самоуверенности, как во время нашего разговора во дворе,
отразился от стенок черепной коробки, заставив прийти в себя. Может
быть, это произошло из-за того, что её голос раздался у меня над
головой? — Я не знала, что он ранен. Когда стрелял, выглядел вполне
здоровым.
— А корку крови, запекшуюся на затылке, ты не разглядела? — А
вот голос Соколова прозвучал откуда-то сбоку, и я его услышал
только сейчас. — И вот как тебя в училище отдавать, если в тебе ни
грамма наблюдательности нет, только гонору целый воз с маленькой
тележкой?
— Дядя, я не разглядывала графа так пристально, чтобы рану его
увидеть, — Мария всё ещё пыталась оправдаться. — И прав ты,
известие, что приняли меня на этот первый женский факультет
военного училища, голову вскружило. Да ещё и когда узнала, где граф
учится.
— И это не является поводом, чтобы надоедать юноше и доводить
его до бессознательного состояния. Как он вообще с таким ранением
выжил? Неудивительно, что память потерял. — Так, всё-таки Тихон
проболтался. Собственно, неудивительно, когда барон моё ранение
увидел, то у него сразу же вопросы возникли, по-другому просто и
быть не могло. — Я такие случаи видел, даже целители ничего сделать
не могли. Просто однажды память возвращается резко, словно по
щелчку. Или не возвращается, это уж как повезёт. Заканчивай тут, а
я помогу Тихону освежевать тушу, пока окоченение не пошло. — После
того, как он сказал последние слова, я его больше не слышал,
наверное, он вышел из комнаты.