У меня нет уверенности, что я так же спокойно возьму в руки нож
и начну им махать, как во сне. Я, когда туши монстров разделывал в
поисках макров, только на третьем начал действовать более-менее
уверенно. Из этого следует только одно — никто меня не учил так
драться. Но почему в голове я могу воспроизвести каждое движение,
как сейчас прорисовываю линию весьма соблазнительной груди молодой
и прелестной девушки? Я не хочу об этом думать. Тем более, когда я
начинаю думать в этих направлениях о своих снах или видениях, как
их лучше называть, то у меня начинает адски раскалываться голова.
Словно кто-то специально насылает на меня эту боль, лишь бы я не
вспоминал.
Глухо застонав, я отложил блокнот и протянул руку к закрытыми
свежей простыней флаконам. Вытащив один, на ощупь определил, что
это то, что было нужно. Этот слабый свет, "резал глаза", вызывая
ещё большую боль в моей голове.
— Ваше сиятельство, — Алёна испуганно вскрикнула и схватила меня
за руку.
— Всё нормально, — я повертел головой, чувствуя, как боль
проходит. — Целитель Лебедев меня предупреждал, что такие приступы
возможны. Всё уже не болит.
Я снова взял блокнот и посмотрел, что получается. А ничего так.
Мне даже нравится. Девушка поняла всё без слов и снова легла,
прикрыв бедра одеялом. Я оставил её у себя до утра, сам не знаю
почему. Наверное, чтобы девчонка не бегала туда-сюда. Выспится,
сменит белье, которое должна была сменить и пойдет выполнять другие
свои обязанности.
К счастью, она прекрасно понимала, что наша близость никак не
скажется на её занимаемом в доме положении. Хотя нет, вру, её
положение улучшится в том плане, что мой интерес избавит её от
домогательств других слуг, егерей или солдат. Новость о том, что у
нас небольшая армия, меня до сих пор вгоняла в ступор, если честно.
В таких случаях она честно пообещает настучать кому следует, мне,
то есть, и сомнений в том, что охотно поделюсь своей партнершей с
кем-то ещё будет стремится к нулю. Вот ещё. Она мне пока не
надоела: в постели довольно изобретательна, да и как модель меня
вполне устраивает. Так что позволять кому-то её трогать, увеличивая
тем самым риск подцепить что-нибудь малоприятное для здоровья, я не
собираюсь.
Алёна задремала, а я продолжил рисовать, стараясь не думать о
сне, который никак не хотел выходить из головы.