Алёшка сидел тут же на лавке,
слушал эти разговоры, на ус, ещё не выросший, мотал. Его не гнали – и мать, и
Горазд считали, что мальчишке это полезно. Пусть знает, в каком мире живёт.
Особенно, если сам хочет, как подрастёт, в княжью дружину проситься.
Алёшка хотел.
Горазд стал для него примером. Бывший порубежник хоть и потерял семью и руку на
княжьей службе, нравом не озлобился, к Алёшке и сестрам относился словно
хороший отец – со строгой любовью. Мог и пошутить, и байку страшную или веселую
рассказать и посмотреть в случае нужды так, что лучше бы накричал, а то и
ударил. Но – нет, не бил никогда. Хотя и мог бы по праву, когда стал Алёшке и
сёстрам отчимом.
Произошло это осенью, в начале
месяца октября, по-старому - листопаде. На следующий день после того, как Алёше
исполнилось полных одиннадцать лет, то есть седьмого числа. Любава, немного
смущаясь, собрала детей и в присутствии Горазда рассказала, что тот позвал её
замуж.
- Горазд мне люб, мы хорошо
друг дружку знаем, с детства, а сейчас ещё лучше узнали, когда он здесь, у нас,
пожил. Спрашиваю вас, хотите себе такого батьку? Будете против, не пойду за
него, пожалею вас. Но лучше, ежели бы вы нас с Гораздом пожалели. Больше нам
Господь такого случая не представит.
Иванка и Богдана - сёстры
погодки, похожие друг на дружку, словно близняшки, быстро и радостно
переглянулись, а затем уставились на брата – с тревожным ожиданием.
Ага, догадался Алёша совсем
по-взрослому. Давно уже всё поняли, обсудили между собой, пигалицы, и решили.
Рады. Теперь опасаются, как бы братец старший рогами не упёрся. Покладистым да сговорчивым
никто его до сей поры не называл, что в голову взбредёт да на сердце взыграет –
непонятно. Потому и боялись мне говорить заранее. Эх, что с ними делать…
Поласковее, что ли быть впредь? Да я, вроде, и так их не гоняю особо, люблю
даже. По-своему.
Он нахмурился, зыркнул сердито
и даже зло из-под насупленных бровей. Сестрички едва слышно охнули, прижались
друг у другу.
- Алёшенька… - растерянно
промолвила мама.
Лёшка разгладил лицо, весело
рассмеялся.
- Испугались? То-то. Всё
хорошо, мама, Горазд. Шучу я. Совет да любовь, что ещё сказать. Теперь мы не
сироты. Да, Иванка, Богдана?
- Не сироты!! – вскрикнули сестрички
радостно. – Не сироты!
И бросились со всеми
обниматься.