У Всеволода Юрьевича был
большой и старый зуб на Рязань и рязанцев.
Тридцать лет назад рязанский
князь Глеб Ростиславович ходил на Всеволода походом и даже сумел сжечь Москву.
Потерпел в конце концов поражение, был посажен в темницу во Владимире, где и
умер вскоре, но Всеволод своеволия рязанцев не забыл, не простил и всегда был
готов применить к ним силу. Двадцать два года назад он уже приводил княжество к
покорности, и теперь, по слухам, собирался сделать то же самое, посадив
наместником на рязанский стол сына Ярослава, которому на ту пору едва минуло
восемнадцать лет. И посадил!
Надо ли говорить, что рязанцы
были весьма недовольны таким поворотом дел и, хотя целовали Ярославу крест, про
себя обещали юному отпрыску Всеволода недолгое и нерадостное правление.
Назревал бунт.
Без сомнения, Великому князю
настроения рязанцев были известны.
- Главному, - отвечал Алёшка
важно. – Если служить, то главному князю.
- Сегодня главный – Всеволод
Юрьевич. Завтра он явится со своими воями под рязанские стены, и мы ничего ему
противопоставить не сможем. Что делать будешь?
- Я маленький ещё, - хитрил
Алёшка. – Что я могу? Опять же в Писании сказано, что нет власти не от Бога. А
ты бы что сделал?
- Ты маленький, я без руки, –
вздыхал Горазд. – И хотел бы, да отвоевался.
- А была бы рука? Пошёл бы
против Всеволода?
- Будь в городе князь Роман
Глебович и прикажи он – пошёл бы. Воин обязан исполнять приказы начальства.
Иначе он не воин, и место ему не в строю, а в шайке разбойничьей.
- Странно всё это, - рассуждал
Алёшка по-взрослому. – На словах все хотят, чтобы русская земля единой была и
сильной, а на деле выходит совсем другое. Не понимаю, как Бог это попускает?
- Этого я тебе объяснить не
могу, - говорил Горазд. – Но точно знаю, что русскому человеку без Бога никак
нельзя. Кроме него некому нашу натуру в узде держать. Да и у него не всегда
выходит. Ох, не всегда…
- А что не так с нашей русской
натурой?
- На себя оборотись, и всё
сразу поймешь, - усмехался Горазд. – Кто намедни верёвку поперёк тропки в
отхожее место натянул так, что сосед грохнулся по темноте и нос себе расквасил?
Я тебя для этого сам-узел вязать учил?
- Он собаку нашу, Пушка, ногой
ударил, когда думал, что его никто не видит. Просто так, Пушок даже не лаял на
него. Что ему теперь, спасибо сказать и в ножки поклониться?