- Ма-ма, - еле слышно прошелестела она сухими губками.
Я принесла воды и ватным томпоном смочила ей губы. Вряд-ли она сможет сейчас сделать хоть глоток самостоятельно.
Сердце дрогнуло от мысли о том, что девочка ещё не знает, что мамы больше нет. Но мы, медперсонал, не можем этого озвучивать без согласия её отца.
Сергей Геннадьевич, наш главный врач и тот хирург, который оперировал малышку, сообщил её отцу, что девочку вывели их состояния комы и скоро её можно будет навестить.
И на следующий день после смены я по привычке уже зашла в палату к маленькой пациентке.
Она спала, тихо посапывая, обнимая небольшого плюшевого медведя. Я невольно улыбнулась. Её папа уже приходил. Наверняка он тут появился, сразу же, как только ему сообщили. В палате стояло несколько букетов с цветами, и целая куча мягких игрушек и кукол. Наверное от родственников.
На тумбочке я увидела небольшое фото в рамке. Там была запечатлена семья: папа, мама и дочь.
Красивая семья... Была...
Я подошла ближе и взяла фото в руки, чтобы лучше разглядеть их, но не успела.
- Мама, - тихий шёпот заставил меня вздрогнуть и обернуться.
Я поставила фото на место, так и рассмотрев его, и подошла ближе к девчушке.
- Мамочка, - повторила малышка, - мне больно, - тихо захныкала она.
Я забеспокоилась. Ей не должно быть больно.
- Где у тебя болит, дорогая? - как можно спокойнее и ласковее спросила я.
- Вот здесь, - ответила Ева, показывая пальчиком на висок.
- Сильно болит?
Она кивнула.
- Я позову врача, - сказала ей и направилась к выходу из палаты.
- Ветрова! Ты почему ещё не дома? - воскликнул главврач, когда я влетела в его ординаторскую.
- Там Маркова, девочка, жалуется, что голова сильно болит, - сказала я, - может что-то сделать можно...
- А ты чего так волнуешься? Это нормально, что голова болит, значит, есть, чему болеть. И почему, спрашиваю, ещё не дома?
- Переживаю за малышку, - ответила, слегка смутившись.
- Ты мне это брось, - наставнически произнёс Сергей Геннадьевич, зная о моей проблеме, - иди домой и отоспись. Кто мне завтра ассестировать будет?
- Сергей Геннадьевич, миленький, - я сложила ладошки в умоляющем жесте, - посмотрите, что с Макаровой, и я уйду со спокойной совестью.
Немолодой врач направился в палату, а я следом за ним.
Осмотрев девочку, он отдал распоряжение дать ей лекарств на ночь и, дождавшись пока они подействуют и малышка уснёт, сказал: