- Так врешь же, сволочь! – рассмеялся я. – Ты хочешь сказать,
что уговаривал Талию заманить меня в «Ржавку» лишь для того, чтоб
со мной пивка попить?
Вот тут Ковальский снова рот открыл, но сразу произнести ничего
не смог. Разумеется, он не дурак: догадался, что его очень замысел
с «Ржавым Парижем» я сразу раскусил. Но придумать ранее, заготовить
какие-либо объяснения он не счел нужным и сейчас лишь открывал рот
точно пойманная рыба. Лишь через секунд десять он родил:
- Хотел поставить тебя на место, что ты вертишь с моей девушкой.
Злой был, - ему почудилось, что эта версия вполне сносна и тогда он
принялся развивать ее с большим усердием. – Ведь, пойми, граф,
Талия мне очень дорога. Талия для меня так много значит! Люблю я
ее, а тут узнаю, что вы там семьями дружите, и она к тебе излишне
расположена. Злился мучила уже давно. Потом придумал, как тебе
начистить физиономию.
- Ах, какая беда! – я покачал головой. – А твой дружок, который
Варга, он мне нож в живот сунул по каким причинам? Тоже на почве
твоей личной ревности?
- Это я не знаю, - Лис стушевался и принялся жевать губу. –
Варгу самого надо спросить. Хочешь, сообщение ему на эйдос
скину?
- Послушай, Лисенок, я тебе с самого начала задал очень
правильный вопрос. Не помнишь? Я спросил тебя: дебил ты или нет.
Ладно, если не хочешь говорить правду, придется применить другие
методы, - решил я.
В том, что в беседе с ним придется задействовать шаблон
«Инквизитор» было ясно с самого начала. Дело вовсе не в стойкости
глупого поляка, а в том, что у меня нет времени и желании
разбираться, где он врет, а где осмеливается лить правду.
- Подушку готовить? – баронесса с веселым вдохновением подошла к
кровати.
- Не надо! – Густав отчаянно замотал головой, размахивая рыжим
чубом.
- Не надо подушку, - согласился я. – Его рот должен быть
открытым. Ведь сейчас произойдет чудо: через него польется
истина.
Реакция на «Гарад Тар Ом Хаур» у каждого своя: некоторые
принимают это воздействие спокойно и почти не чувствуют ничего
особо неприятного, другие испытывают сильный дискомфорт и даже
боль. При чем эта боль имеет не физическую основу, а скорее
душевную. Но поскольку тело наше крепко зависимо от состояния души,
то оно так же реагирует, иногда очень непредсказуемо. Вот таких
непредсказуемых, излишне бурных реакций сейчас я и опасался. В
идеале Лиса следовало бы привязать к кровати, но, увы, нечем. И, на
всякий случай встав с табурета, я начал: простер руки над виконтом,
сканируя энергетические узлы его тонкого тела, мысленно отметил
точки для самого эффективного внедрения шаблона, не открывая глаз,
выждал минуту.