‒ Только ждать мы не можем, ‒ хмыкнул генерал, потом
разочарованно цыкнул и воскликнул: ‒ И ведь второй раз ему при
оперативной съёмке повезло! Как знал, что плёнки через неделю
смоют.
‒ Может и знал, ‒ пожал плечами Минцев, ‒ я уже ничему не
удивлюсь.
‒ Знал, не знал... ‒ по привычке проворчал Блеер, шелестя
документами.
Перед ним в папке лежала невысокая стопочка листов ‒ результат
работы десятков, если не сотен, людей. Никакой удачи, только
методичный, хорошо организованный труд.
Письмо, добытое в Риме оперативником Маркуса Вольфа, породило в
СССР целую лавину последствий, стоило лишь заподозрить по стилю
изложения «Сенатора» в качестве возможного его отправителя. Всё
было «в масть»: и характерная информационная насыщенность текста, и
некоторые обороты, узнаваемые даже в переводе с итальянского, а
также привычка автора к многоуровневому структурированию
аргументации, в результате чего логика изложения достигала в своей
убедительности почти математического уровня.
И морщился как от зубной боли Андропов, пытаясь найти способ
донести до Брежнева новость поизысканнее, и перо его продавливало
бумагу сильнее обычного, выводя на сопроводиловке пакета
повелительное «Георгий, ищи СРОЧНО!».
Крутили от известной даты доставки послания в Рим: Джулио
Грассини созвал срочное совещание кризисного штаба вечером шестого
марта, значит, скорее всего, информация выпорхнула из СССР или
утром того же дня, или, если взять с запасом, на день-два раньше.
Рыли, конечно, по разным направлениям и с перестраховкой, но не
заметить спешного утреннего вылета Палумбо из Москвы Комитет не
мог.
Версия сразу стала приоритетной. Подняли данные стационарных
постов наблюдения, записи телефонных разговоров, и довольно быстро
восстановили достаточно немудрёные его перемещения по городу в
предшествующие дни.
Оставалось понять кто и где...
Искали подозрительных пассажиров из Ленинграда. Оперативники
прошлись по билетным кассам и прошерстили корешки. Нудная
механическая работа ‒ одна из многих, которую надо было
сделать.
Повезло? Да нет, «порядок бьёт класс».
Просмотр списков позволил выявить странность: некий подросток
Вася Крюков так хотел в тот же день вернуться в Ленинград, что
запасся сразу несколькими билетами из Москвы. Собственно говоря, на
него бы и так обратили внимание: летающие в одиночку подростки ‒
редкость, но тут сомнений было мало: