«Значит, Хетем российская баронесса, потрясающе. Хотя после статуса богини как-то мелковато. Спросить, что ли, у Оливии про остальных?»
— Ну хватит, мне надоело! — Иззи рассерженно застрекотала крылышками и надула щеки. — Вы так целый день можете языками молоть! А я спать хочу!
— Приношу свои искренние извинения, Ваше Величество. — Эльфийка странно улыбнулась зардевшейся фее. — Думаю, я увидела и услышала достаточно. Артур, я желаю быть первой в этом городе, кто предложит тебе союз. Займи престол с моей помощью, и наши империи станут лучшими друзьями.
«Хетем — баронесса, моя фея — королева своего народа… Ну да, кажется, мне нужно было ожидать что-то такое». — Артур даже устал удивляться открывшимся подробностям о своих спутницах, лишь покосился на Ари с некоторым подозрением, ожидая, что и ей сейчас присвоят какой-то титул. Но этого не последовало, и потому он, снова переведя взгляд на Оливию, прервал затянувшееся молчание.
— Не рановато ли заключать союзы? — спросил Артур, не скрывая подозрения в голосе. — Я ведь только прибыл в город, ты меня совершенно не знаешь.
— Я доверяю своим инстинктам и выбору твоих спутниц. Ты заинтересован в разговоре? Давай вернемся в зал, стоять на сквозняке довольно неприятно.
«Ну еще бы, после австралийских пустынь прямо в российские холода».
Артур молча кивнул и, дождавшись, пока дамы устроятся в крокодиловых креслах, сел последним.
— Вы не против, если я переоденусь в повседневный костюм? — капризно поинтересовалась эльфийка. — Этот наряд, хоть и красив, здорово стесняет движения.
Приручитель еще раз кивнул, следя за преображением каддэи, которая, казалось, спросила его мнения лишь для вида. Как и его девушки, эльфийка не разменивалась на такие мелочи, как использование рук, заменив их магией. Смена наряда заняла у Оливии меньше десяти секунд.
Исчезли сапоги с голенищами до колен, обнажив изящные ступни с аккуратными пальчиками. Камзол сменился нагрудной повязкой, что плотно обхватывала упругую грудь. Крутые бедра обтянула черно-белая юбка. Длины ее одежды едва хватало, чтобы прикрыть самое главное, оставаясь на грани приличия даже для жительницы двадцать первого века. С точки зрения этикета местного, Оливия была одета… Вернее сказать, Оливия была раздета, без стеснения демонстрируя себя.