— Опять вещий сон приснился? С той синеволосой? — Хетем неповторимым женским чутьем угадала потенциальную угрозу.
— Да, — неохотно признался юноша. Недавний сон все сильнее казался надуманной глупостью. — Сказала поплавать на каком-то «Гранатовом охотнике». Знаешь, что это?
— Без понятия, никогда не любила воду. — Хетем прислонилась к перилам, гордо выпрямив спину и подставляя лицо прохладному ветерку. — Не вздумай отправляться в порт, просто прикажи кому-нибудь порасспрашивать. Помни, ты теперь главный.
— И как я мог забыть, — с долей иронии ответил приручитель, привлекая каддэю к себе. Она не была против, и следующие несколько мгновений прошли как в раю.
— Пора возвращаться, — с сожалением в голосе проговорила девушка, отстраняясь. — Завтра у нас дел невпроворот, лучше решать их на свежую голову.
— Завоевать трон, но увязнуть в бюрократии, — с грустью произнес Артур. После коронации прошла всего неделя, и поднявшийся в столице хаос только-только начал приходить к порядку, мечтать о подобном на других территориях особо не приходилось. — Что у нас по плану?
— Голиков и Комаровский должны представить доклады о состоянии экономики и армии, потом всякие просители... Скука. — Лучезарная прекрасно справлялась с ролью личного секретаря императора, не выказывая никакого недовольства. Артур предлагал Хетем несколько важных постов, но та намертво вцепилась в должность. По подозрению самого приручителя, каддэя просто искала предлог проводить больше времени вместе. — Еще хвостатая хотела что-то показать, и ушастая попросила аудиенции.
— Да, что-то такое припоминаю. — Приручитель с грустью посмотрел на каддэю, ему куда больше нравилось с головой бросаться навстречу опасности, чем разгребать чужой бардак.
— Назвался груздем, полезай в кузов, — важно заметила Хетем. Улыбнувшись ошарашенному юноше, девушка подмигнула и повела его к кровати. — У ушастой подслушала, иногда она выдает забавные изречения.
— Может, вернемся к остальным? — Он остановился у края постели, любуясь легшей на спину каддэей. Упругая грудь с торчащими сосками и манящие изгибы тела в потоках лунного света впечатляли и волновали точно так же, как в первый раз.
— Мы давно вместе, мог бы уже понять, что я не люблю делиться. Иди ко мне…
Дар подчиняющего с готовностью подсказал ему мысли каддэи. Лучезарная чувствовала себя обделенной, теперь, когда прошли первые бои и выдалось краткое затишье, ей хотелось вновь быть желанной и единственной — хотя бы ненадолго.