Даже из потери обуви, за маленький период солнечного дня, Далия
познала больше, чем в школе. Боль научила её, что она не та, кем
всю жизнь себя считала. Ей казалось, что человеческая половина —
слабая, что это именно она виновата во всех несчастьях Далии. Но
оказалось… её человеческая сторона имеет удивительную силу внутри.
Она заставляла девушку бороться до самого конца. Даже когда Далия
не верила, что спастись возможно, мир ответил ей тихим перезвоном
битого стекла. Совершенно ослабевшая, не чувствующая ног и рук,
демоница из последних сил протянула пальчики навстречу этому
звуку.
Эта музыка была такой приятной, чарующей, а всё перед глазами
вдруг заплясало самыми разными красками. Осколки кружились вокруг
неё, и Далия даже растянула потрескавшиеся губы в утомлённой
улыбке. Она ведь просто сошла с ума? Или вот он, конец? Жизнь перед
глазами не проносилась, зато появился новый звук, словно кто-то
старательно, с отцовской нежностью, выводил пушистой кисточкой
мазки по натянутому струной холсту. И вдруг всё кончилось. Далия
расстроилась, поняв, что музыка битого стекла прекратилась, но
чувствовать грусть ей пришлось недолго.
Скоро затихла и она.
Девушка резко очнулась. Всё её тело жгло огнём боли, каждый
миллиметр кожи ощущался неприятно и заставлял стискивать зубы.
Глаза Далии не переставая слезились, и солёные капли попадали в
ссадины на лице. По ней словно прошлись табуном коней, втаптывая в
землю. Прикусив губу и почувствовав металлический привкус во рту,
девушка попыталась подтянуть ноги к груди, сворачиваясь калачиком.
Поскуливая от боли, она поднесла руку к лицу, пытаясь сфокусировать
взгляд на тонких пальцах.
Первое, что бросилось в глаза, — ногти, сломанные и покрытые
засохшей кровью. Девушка не помнила, когда успела их настолько
повредить, воспоминания обрывались на разговоре с отцом. Всё, что
осталось в памяти, — спор на тему замужества, которое свалилось ей
как снег на голову.
Время тянулось как патока и холод сырых камней, на которых
лежала Далия, начал пробираться к костям. Израненная кожа покрылась
мурашками, которые потревожили засыхающие ранки, из некоторых даже
потекла тёплая сукровица. Далия, собрав волю в кулак и сцепив зубы,
попыталась сесть. Опираясь израненными ладонями о пол, она
прошипела ругательства — мелкие противные камушки впились в
царапины. Когда цель была уже близко, и девушка приняла
вертикальное положение, копчик вспыхнул адской болью.