Не стали с
Германом мешать, вышли на улицу.
– Слышал,
милиция нашла того, кто люки с колодцев снимал? – закуривая,
спросил меня Герман. – В Брянск эту сволочь сразу
отправили…
– Зачем? –
прикинулся я ветошью.
– Чтобы я
до него не добрался, – зло сплюнул Герман. – Ничего. Я все равно до
него доберусь…
Только
этого не хватало! Вот, не ожидал. Взрослый вроде мужик, а туда
же.
– Герман,
ты этим никому не поможешь – ни Эмме, ни своей жене и детям, –
попытался образумить его я. – Пусть его по закону судят. Не
вмешивайся в это. Твоя семья и так пострадала.
– По закону
его на экспертизу психическую отправили. Справку ему напишут, что
больной, полечат и отпустят!
– Откуда
такие сведения? – сразу насторожился я.
– Откуда
надо, – недовольно отрезал Герман и молча протянул мне
руку.
Попрощались, и он ушёл. А у меня мелькнула мысль, что
даже хорошо, с одной стороны, что он на ворюгу этого
клептоманистого переключился. На Славку злиться перестал. Может со
временем наладятся снова у них взаимоотношения. Главное, чтобы
реально не начал что-то против вора сам предпринимать. А то ведь
нарвется мужик.
А что
касается ворюги, то такой расклад меня совсем не устраивает. Надо
что-то делать. Какой он, блин, больной?! Вон, хозяйство какое
добротное, по уму всё сделано. Планировка участка, конечно,
странная: всё параллельно-перпендикулярно… Отклонения у него,
конечно, есть. Но не до такой степени, чтобы не отвечать за свои
поступки. И хозяйство благоустроенное, значит, работает где-то, не
все же он воровал, что-то и покупать пришлось. Небось, на хорошем
счету на работе был.
Нет. Он не
псих. Нельзя ему дать справкой прикрыться. Общественность надо
подключать. И прессу. И надо настаивать на выездном показательном
процессе. Иначе горячие головы Святославля свой суд над ним
устроят.
Взял щенка
и пошёл с ним на прогулку.
Тут же
переключился на мать Эммы. Как же эта Елена напрягает уже. Не
человек, а мина замедленного действия. И ведь рванет однажды, если
не обезвредить. Хуже всего, что в таких ситуациях страдают обычно
не такие вот «елены», а их близкие, которые, не желая никого
обижать, терпят до последнего и не предпринимают решительных
действий.
Ноги сами
привели к дому Либкиндов. Мальчишки без присмотра играли во дворе.
Увидев моего Тузика, они выскочили на улицу и стали гонять его, в
том числе по проезжей части. Эх, в будущем за один такой инцидент
можно было серьёзных проблем от опеки огрести. Отвыкла Елена за
детьми-то смотреть.