– Что запомнил? – Андрей, конечно, не заметил, что твориться в душе Лены и не думал отвечать на движение ее губ.– Все помню. Говорю же тебе… Как будто я только что оттуда.
И принялся рассказывать:
– Полевая дорога. Пыль мягкая, глубокая… Я был босиком! Точно. Пальцы еще… ну, там – снизу – щекотало и пекло чуть-чуть, и пыль между ними фонтанчиками стреляла. А слева от дороги плескалось целое озеро цикория. Как там, на повороте, помнишь?.. Цветы сливались, закрывая траву. И оставался нежный голубой всполох. Или светло-фиолетовый… В глазах у тебя, особенно когда проснешься, и если в комнате не очень яркий свет, такое же твориться – такая же краска течет по серому.
Веки его едва заметно дрогнули, и Андрей вздохнул неслышно.
В самом деле, глаза у Лены были необычного цвета: серо-синие какие-то, и краски не мешались, иногда казалось, что они движутся одна по другой.
Она сидела и молчала. И снова хотела быть самой близкой для него. Боже, как переменилась их жизнь! Почему-то именно в эти дни она все чаще и чаще восклицала эти слова, не способные что-либо изменить. Но почему? Может, теперь Андрей напоминал ей того – былого? Да-да! Только думал не о ней.
Цикорий. Сам он, как цикорий. Раньше были лепестки. Кружились у глаз, у щек… Обтрепало ветром, разнесло, и остались одни хлесткие прутья.
Он ничего не говорил, она тоже молчала. Всколыхнувшаяся нежность толкала Лену сделать шаг, еще ближе, еще хоть чуть-чуть… Не думать, кто виноват. Пусть, она одна. Конечно, она. Но нужно вернуться друг к другу.
– Мы совсем не говорим о себе самих. Вот даже – о снах, а…
Лена не знала, с того ли она начала, правильно ли, но чувствовала, что нельзя упускать шанс, нужно поговорить. Не отношения выяснить, а изменить хоть что-то. Конечно, «что-то» – это слишком мало. Но как жить?
Андрей молчал.
– Не хочешь о нас, тогда давай о тебе. О ней.
– Зачем это тебе?
– Раз тебе нужно, то и мне тоже.
Лыков потемнел лицом:
– Даже так? Хочешь поразить высокой щадящей любовью к людям?
– Не к людям. К тебе, – неожиданно сорвалось у нее. И уже дальше, хоть и с трудом: – Я люблю тебя.
– Любишь. Как прежде! А, может, себя?.. Чего засуетилась? Чего испугалась?.. Смотри, как в тебе загрохотааало! Аж, эхо слышно.
– Зачем ты так? – она не знала что делать. Ничего не получалось.
– Как умею. А ты успокойся. Супруг загрезил грезами! Подумаешь! С кем не бывает? Еще даже не шизофрения. Иррациональное заблуждение ума, и только! Все мы иногда немного грезим. Немного спотыкаемся. Немного заблуждаемся. Подблуживаем.